– А что с ней не так? – поинтересовался Фрэнк. – Кроме имени, конечно.

Робин с сочувственной озабоченностью сморщила нос:

– Она воняет.

Фрэнк положил кисточку на открытую банку с краской, обтер руки и поднялся.

– Я могу ее помыть, вот только здесь закончу.

– Ой, Фрэнк, правда? – Рядом уже стояла, скрестив руки на груди, Марни, будто чистота Борис, как и истертая стеллажная планка, была проблемой, решить которую мог только Фрэнк.

– Кошки воду терпеть не могут, – напомнила Робин.

– Раковина в подвале достаточно большая, – глядя на ничего не подозревающую Борис, заметил Фрэнк. – Есть где развернуться.

Робин, как ребенок, захлопала в ладоши:

– Спасибо, Фрэнк!

– Раз уж вы здесь, – обратился Фрэнк к Марни, – вот это придется заменить.

Он указал на одну из многочисленных фишек магазина – аккуратный квадрат стекла, щербатого и помутневшего от времени, по непонятной причине установленного над входом в комнату детской литературы так высоко, что даже толком не вымыть.

– Я тут подумал, хорошо бы вставить цветное стекло, только цвет красивый подобрать. Размер вставки примерно шестьдесят на шестьдесят. С работой справлюсь.

– Синий, – предложила Робин. – Обожаю этот цвет.

Марни согласилась, как соглашалась со всеми идеями Фрэнка, а Робин, когда они обе вернулись к работе, крикнула ему:

– У нас тут теперь красота!

Молодежь, разумеется, не понимала, что квалификация у него для них заоблачная. Всю жизнь он трудился в «Машинах Пирса», сорок четыре года слесарем-инструментальщиком, и ушел на заслуженный отдых с хорошей пенсией, отекающими ногами и больной спиной. Он мастерил приспособления и запчасти для всевозможных судов, танков и даже реактивных двигателей. Современный мир развивался, питаясь плодами его труда, а его руки хранили следы той работы. Один раз он сходил туда, на бывшую работу, – сразу после несчастного случая, его погнал инстинкт возвращения домой, – теперь там царила чистота, все управлялось компьютером, живописный производственный хаос был прикрыт листами оргстекла, полы так и сверкали. Будто попал в волшебную страну Оз и сам стал вроде лошади другого цвета [4] .

Но этому молодняку с километрами поэзии наизусть и техническими познаниями на уровне африканского муравьеда он был нужен. Понижение в должности до разнорабочего он ощущал, как прохладный ветерок на коже. На исходе первого рабочего дня несговорчивая книжная тележка, побывавшая в его руках, заскользила плавно, и это был триумф.

Папа, тебе нужен психотерапевт.

Папа, тебе нужно больше заниматься физически.

Папа, тебе нужно завести собаку.

А ему просто нужна была работа. И Фрэнк Дейгл, который всю жизнь трудился в цеху среди грохота станков, теперь проводил двадцать пять часов в неделю в тихом, как учебное заведение, книжном магазине. Конечно, «понты», вот только они его радовали.

Он опять опустился на колени, из открытой банки с краской пахло новым стартом. Он взял в руки кисточку, и его переполнило чувство благодарности.

Над дверью звякнул колокольчик. Фрэнк поднял голову. Но напрасно.

Пора уже признаться самому себе: он искал ее.

Молодежь обожала звенящий колокольчик и считала, что Фрэнк установил его против котов-беглецов, однако, по правде говоря, мало кто из хвостатых входил в эту группу риска. Борис спала так крепко, что ее можно было принять за плюшевую игрушку.

Нет, колокольчик был не для Борис. Он был для него. И для нее.

На пенсии Харриет собиралась посадить много цветов, но пока ей удалось вырастить лишь несколько суккулентов, которые не возражали, что ими пренебрегают. Да и откуда у нее время? Почти вся ее жизнь, когда с преподаванием было покончено, крутилась вокруг Книжного клуба: она читала и перечитывала, изучала жизнь авторов, готовила вопросы, чтобы книги обсуждали живо и интересно. Она решила во что бы то ни стало вывести этих женщин на литературную волю, под солнце свежих идей – в конце концов, чем это отличается от садоводства. Сеять и пожинать. Плоды и ошибки. Привкус ожидания.

Харриет с удовольствием много часов проводила за составлением вопросов и разминочных заданий, на которые женщины откликались по-разному – то недоумевали, то возмущались.

Одним предложением (10 слов) опишите свои впечатления от прочитанного.