– В больницу maman моя попала, - сообщил я. – Избили её цыгане сильно. Если бы не успел, померла бы…

– Да понял я, понял! – закивал головой банник. – И ты меня прости, а то ведь нехорошее стали про тебя думать. Зазнался, мол…

– Дядька Жихарь, - улыбнулся я. – Maman к тебе в баню собралась. Ты уж попарь их с бабкой, от души чтобы.

Банник довольно ухмыльнулся.

– Только это… Имей ввиду, - добавил я. – Особо там не балуй!

Жихарь засмеялся.

Домовой нарисовался (именно, нарисовался!) – появился и молча виновато стоял у двери, ожидая, когда я обращу на него внимание. Я в это время разбирал сумки. Первым он заговорить со мной не рискнул. Наконец я обернулся и как бы между делом сказал:

– Здорово, Трифон! Где пропадал-то? Я тебя зову, зову…

– Да я это, хозяин… - Трифон разве что не шаркнул ножкой. – Тут дела были…

Он сморкнулся, вытер то ли сопли, то ли слёзы. Слёзы?

– Ты прости, хозяин…

Я широко улыбнулся, раскинул руки для объятий, чуть ли не гаркнул:

– Здорово, Трифон! Рад тебя видеть, дружище!

Я даже не успел заметить, как он прыгнул ко мне на грудь, обнимая ручонками за шею.

– Ну, ну… - я осторожно похлопал его по спине. – Трифон! Всё хорошо.

Я отстранил его. Он сел передо мной на стул, утёр лицо и, как мне показалось, смахнул слезу. Слезу?

– Вечером поговорим, ладно? – предложил я. – Когда все угомонятся.

– Бабка баню побежала топить, - сообщил Трифон. – Дед Паша скоро вернется с колхозу. Его теперь отдельно привозят. Во как!

Я покачал головой. Кто-то стал открывать дверь. Домовой молнией метнулся под кровать, ухитрившись проскользнуть в щель, величиной с пол-ладони, между покрывалом и полом. При этом ткань даже не шелохнулась.

В терраску заглянула maman.

– Бабушка на стол собрала, - сообщила она. – Пока деда нет, мы в баню пойдем.

– А что, - удивился я, - баня уже нагрелась? Так быстро?

– Баба Нюша говорит, что нагрелась, - подтвердила maman. – На улице же тепло!

– Ну, идите.

Я пошел в горницу. Бабка с maman ушли. Деда еще нет. Я вздохнул.

– Трифон! – позвал я. Домовой появился мгновенно. На этот раз он выскочил откуда-то из-за печки.

– Ужинать будешь со мной?

– Можно!

Трифон уселся на лавку за стол. Я положил ему в тарелку горячей вареной целиковой картошки из чугунка, кусок сливочного масла сверху. Посыпал мелконарезанными укропом и петрушкой. Себе сделал то же самое: картошка, масло, укроп и петрушка. Налил в кружки себе и ему остуженного молока.

– Спасибо, хозяин.

Во время ужина Трифон делился новостями:

– Дед Паша начальником в мастерских стал. Его теперь на машине возят. Баба Нюша две недели назад упала с крыльца, ногу сломала. Врач приезжала, смотрела, говорит в район ехать надо, в больницу ложиться. Бабка отказалась, про твои карандаши вспомнила. Помнишь, хозяин, ты ей дал?

Я кивнул.

– Сломала она один. А утром хвори как не бывало. Срослась нога! Врач опять приезжала, хотела насильно её отвезти. А баба Нюша в это время воду таскает на огород.

Я засмеялся, представив себе эту картину: у калитки стоит врач, а в это время баба Нюша, у которой перелом ноги, тащит два ведра с водой. Надо было видеть выражение лица врача.

– Врачиха плюнула, перекрестилась и уехала, - продолжал домовой. – А баба Нюша потом в церковь в Коршево пошла, помолилась и на исповедь к попу. Тот ей не поверил, обозвал её старой дурой и отправил к врачу, который нервы лечит. Вот!

Тут я не выдержал, засмеялся во весь голос. Домовой тоже сначала хихикнул, но потом присоединился ко мне. Просмеявшись, он продолжил:

– Баба Нюша деду Паше всё рассказала. Он её отругал, подзатыльников надавал. Отобрал второй твой карандаш и спрятал его.

Домовой вскочил со стула, по лавке пробежал к красному углу, где под потолком стояли иконы, сунул ручку, достал мой «Конструктор» - простой карандаш фабрики имени Красина.

– Вот!

– Убери, - кивнул я. – Пусть лежит.

Хлопнула входная дверь. Трифон сразу сполз под стол и метнулся в щель между стеной и печкой. Вот ловкач!

В горницу вошли румяные распаренные баба Нюша и maman, одетые в новые разноцветные байковые халаты.

– Париться пойдешь? – поинтересовалась maman. – Пар хорош! Ой, хорош!

Я прислушался к своим ощущениям. Вроде на полный живот не парятся. Хотя я и поел-то не очень много.

– Пойду!

– Полотенце там есть! – крикнула мне вслед баба Нюша.

Банник меня попарил от души. Нам компанию составил и Трифон. Куда ж без него-то? Оказалось, домовые тоже париться любят.