Шрифт:
Во-вторых. Если редакция решит печатать мою статью, я сделаю в статье необходимые разъяснения по Вашим указаниям (вернее – в ответ на Ваши возражения).
Что я имею в виду, когда говорю, что древнерусское искусство почти вовсе не было известно в XIX веке? Фрески в XIX в. вс? a были забелены, заштукатурены, записаны новой мазней. Все иконы в XIX в. находились под потемневшей олифой и под новейшими записями. Иконы не реставрировались. Об Андрее Рублеве 1 писали, но ни одно произведение Рублева в подлинном виде в XIX веке не было известно. Знаменитая «Троица» находилась под окладом, и она не была расчищена. О древнерусской живописи писали, и тем не менее в подлинном виде она не была известна. Открытие иконы произошло в начале XX века (Матисс 2 , И. Грабарь и его «История русского искусства» 3 , начало реставрационных работ и пр.). Если необходимо, – я об этом скажу. Разъясню. Кстати, Забелин, Ровинский, даже Кондаков изучали древнерусскую живопись только иконографически. Как искусствовед пытался изучить древнерусское искусство один Буслаев. Кто еще в XIX веке, кроме Буслаева, понял икону с эстетической стороны? А Буслаев – это чудо.
a
Слово написано заглавными буквами и подчеркнуто двумя чертами.
1
Андрей Рублев (ок. 1360 – 1428 или 1430) – иконописец. Канонизирован в лике преподобных.
2
Матисс Анри Эмиль Бенуа (1869–1954) – французский художник и скульптор. Предприниматель и коллекционер С. И. Щукин заказал ему три декоративных панно для своего дома в Москве. В 1911 г. в связи с установкой этих картин по приглашению Щукина Матисс побывал в России, где открыл для себя древнерусское искусство. В газетах «Раннее утро», «Русские ведомости» и др. печатались восторженные отзывы художника о произведениях древнерусского искусства (см.: Костеневич А., Семенова Н. Матисс в России. М., 1993. С. 24–27, 47–48, 52).
3
Грабарь Игорь Эммануилович (1871–1960) – художник, реставратор, искусствовед, теоретик искусства, музейный деятель, педагог; действительный член Имп. Академии художеств (1913), академик АН СССР (1943) и Академии художеств СССР (1947), народный художник СССР (1956), лауреат Сталинской премии 1-й степени (1941). Автор «Истории русского искусства» (Т. 1–3. М., 1910–1912).
Нечто подобное существовало и в области древнерусской литературы в XIX веке. «Целые области» не были известны! Да, это верно. Ведь сатирическая литература XVII века не была известна как область литературы в XIX веке. Еще на нашей памяти А. С. Орлов называл демократическую сатиру «заборной литературой» (это он говорил мне, ругая Варвару Павловну). В течение XIX века, не сразу, были опубликованы многие летописи, открыта была «Задонщина», открыто «Слово о погибели Русской земли» и многое, многое другое. А разве то, что было опубликовано в XIX веке, было опубликовано хорошо? Ведь многое и до сих пор не опубликовано целиком (даже Симеон Полоцкий 4 ). Значит, Пушкин, Белинский, Чернышевский, многие другие не знали древнерусской литературы целиком. Поэтому я не могу согласиться с Вашим утверждением в письме ко мне, что «известна была вся древняя литература и неплохо изучена». В XIX веке она открывалась постепенно! А вот до Октябрьской революции я бы XIX век не продолжал потому, что за 17–18 лет перед Октябрьской революцией сделано было очень много (Шахматов, Перетц 5 , Сперанский 6 , Истрин 7 и пр.).
4
Симеон Полоцкий (в миру Петровский-Ситнянович Самуил Гаврилович; 1629–1680) – богослов, духовный писатель; основатель школы при Заиконоспасском монастыре в Москве, придворный поэт и воспитатель детей царя Алексея Михайловича. Изучением жизни и творчества Симеона Полоцкого, в том числе стихотворений, занимался И. П. Еремин, см.: Симеон Полоцкий. Избр. соч. / Подгот. текста, статья и комм. И. П. Еремина. М.; Л., 1953.
5
Перетц Владимир Николаевич (1870–1935) – филолог, историк литературы, педагог; действительный член Петербургской АН (РАН, АН СССР) (с 1914) и АН Украины (с 1919). Приват-доцент Петербургского университета (1896–1903), профессор кафедры русского языка и словесности Университета Св. Владимира в Киеве (1903–1914), Петроградского (ЛГУ) (1914–1917; 1921–1933) и Самарского (1917–1921) университетов; руководитель семинария русской филологии в Киеве (1907–1914) и Петрограде (1914–1917). Сотрудник АН (1914–1917) и АН СССР (1921–1933). В 1934 г. был обвинен в принадлежности к политическому центру Российской национальной партии («дело славистов»), арестован, исключен из состава АН СССР и выслан на 3 года в Саратов, где и умер. Реабилитирован в июле 1957 г. Автор работ по источниковедению, текстологии, палеографии, фольклористике и др.
6
Сперанский Михаил Несторович (1863–1938) – филолог, фольклорист, византинист, педагог; доктор русского языка и словесности (1899), член Сербской АН и искусств (с 1907), академик РАН (АН СССР) (с 1921). Ординарный профессор кафедры русского языка и словесности Московского университета (1906–1917); член комиссии по изданию памятников древнерусской литературы при Пушкинском Доме (1908), один из членов-учредителей Общества истории литературы (1910, с 1912 председатель), председатель Общества истории и древностей российских (с 1914). Арестован в 1934 г. по «делу славистов», приговорен к ссылке в Уфу, но приговор был заменен на условный; лишен звания академика. Реабилитирован в 1990 г. Автор работ по древнерусской и славянской литературе.
7
Истрин Василий Михайлович (1865–1937) – филолог, историк литературы, педагог; доктор русского языка и словесности (1897), действительный член Петербургской АН (с 1907). Приват-доцент Московского (1891–1897) и Новороссийского (1897–1907) университетов. Автор работ о древнерусской литературе и апокрифах, жизни и творчестве Пушкина, Гоголя, Жуковского и др.
Теперь – о единой литературе у восточных и южных славян. Вы считаете, что речь у меня идет только о памятниках переводных? Но, во-первых, переводы были не на каждый из славянских языков, а на единый литературный язык славянства. Кирилло-мефодиевское наследие пришло к нам в подлиннике. Переводные памятники были во всех южно- и восточнославянских странах (включая Румынию) в общем тексте, в едином стилистическом и языковом оформлении, но, кроме того, едины были и оригинально созданные в славянских странах памятники – произведения Илариона 8 , Кирилла Туровского 9 , многие жития святых, повесть об основании Софии 10 , церкви Георгия в Киеве 11 . Всюду был распространен русский Пролог 12 с русскими по содержанию вкраплениями в него. Русский хронограф 13 дал развитие южнославянской исторической литературе. И прочее.
8
Иларион (ум. ок. 1054 или 1055) – митрополит Киевский и всея Руси (с 1051) в княжение Ярослава Мудрого, духовный писатель. Автор «Слова о законе и благодати», Молитвы и Исповедания веры (входящих в состав Синодального сборника).
9
Кирилл Туровский (1130 – ок. 1182) – епископ Турова, богослов, писатель. Автор проповедей, исповедальных молитв, притч, посланий.
10
Имеется в виду сказание о построении храма святой Софии («Сказание о создании церкве святые Софии еже в Костянтине граде») – литературный памятник, созданный в Византии не позднее сер. XI в. и переведенный на русский язык до сер. XV в. Входит в состав «Еллинского летописца», «Русского хронографа», «Летописца римского» (2-я редакция).
11
Имеется в виду «Сказание о постройке церкви Георгия», входящее в состав «Пролога» (2-я редакция) – древнерусского житийного сборника, основанного на византийских синаксариях (месяцесловах). Древнерусские Прологи в полном составе включают в себя около 15 000 сюжетов.
12
«Пролог» – древнерусский житийный сборник, ведущий свое происхождение от византийских месяцесловов (синаксарей). См.: Фет Е. А. Пролог // Словарь книжников и книжности Древней Руси. Вып. 1: XI – первая половина XIV в. С. 376–381.
13
Имеется в виду известный в нескольких редакциях XVI–XVII вв. хронологический свод, в котором впервые русская история и история южных славян рассматривалась наряду с историей всемирной. Наиболее ранняя редакция (так называемая редакция 1512 г.) была создана, вероятнее всего, в 20-х гг. XVI в., предположительно в скриптории Волоколамского монастыря. Однако вопросы об авторе хронографа, времени и месте его создания остаются дискуссионными. См.: Творогов О. В. Хронограф русский // Словарь книжников и книжности Древней Руси. Вып. 2: Вторая половина XIV – XVI в. Ч. 2. С. 499–505.
Все эти положения я готов разъяснить в своей статье.
О светском типе литературы нового времени я пишу, но считаю, что в традиционные представления о религиозном характере древнерусской литературы необходимо внести уточнения. Кстати, державинская ода «Бог» 14 – произведение религиозное, но это все-таки типичное произведение новой литературы. Новая литература от древней отличается своей структурой. Это – основная мысль моей статьи.
В статье много спорного. Согласен. Я потому ее и написал. Эта статья вызвана моим внутренним задором. Боюсь, что если бы во мне этого задора не сидело, то и не стоило бы вообще писать на эту избитую тему. Главное – интересна ли моя статья? Заставляет ли она поразмыслить над тем, что казалось бесспорным и ясным, заинтересовывает ли она в древнерусской литературе?
14
Ода Г. Р. Державина «Бог» (1780–1784) – одно из самых популярных стихотворений XVIII в. По словам автора, мысль о написании оды возникла в 1780 г. во дворце во время всенощной в Светлое Воскресенье.
А теперь пишу уже без копирки: только для Вас.
Мы живем как в блокаде 15 . Вода частично выключена. Свет временный и часто гаснет. Телефона нет. Почтовый ящик страшно далеко. Газа нет. Отопление действует плохо; в квартире холодно. Лифт не действует.
В институте у нас невероятные скандалы. Дирекция вся подала заявления об уходе. («Волки от испуга скушали друг друга».) Малышев дуется (неизвестно на что, так как сам писал всем письма, ругая меня). Сборник о «Слове» и повестях о Куликовской битве 16 (52 листа) сдали в печать.
15
В 1964 г. Лихачевы переехали в новую квартиру по адресу: 2-й Муринский просп., д. 34. На доме установлена мемориальная доска Д. С. Лихачеву.
16
Коллективная монография «„Слово о полку Игореве“ и повести Куликовского цикла: К вопросу о времени написания „Слова“» готовилась Отделом древнерусской литературы (под редакцией Лихачева и Л. А. Дмитриева) в 1963 г. в срочном порядке – по словам Лихачева, «в противовес книге А. А. Зимина», которая тогда печаталась на ротапринте, см. комм. 8 к письму 20 Лихачева Гудзию от 5 июня 1963 г. (с. 105–106 наст. изд.). Издание стояло в плане редподготовки РИСО на 1964 г., но в декабре 1963 г. оно было из плана исключено. С просьбой издать книгу Лихачев обращался к председателю РИСО Е. С. Лихтенштейну и вице-президенту АН СССР академику П. Н. Федосееву (Русская литература. 1994. № 2. С. 263, 264). В сборнике, вышедшем в свет в 1966 г., опубликованы статьи В. П. Адриановой-Перетц, А. Н. Котляренко, Р. П. Дмитриевой, О. В. Творогова, М. А. Салминой, Л. А. Дмитриева, Н. С. Демковой, Ю. К. Бегунова; в приложении был опубликован текст «Задонщины» по шести известным спискам.
Ко мне приезжали из «Известий», просили, чтобы я написал против Поршнева 17 и против его требования опубликовать работу Зимина. Я написал, что считаю работу Зимина слабой, но опубликование ее совершенно необходимым. Тогда они от меня отстали, и появилась статейка-фельетон Югова 18 (там ведь вранье).
Азбелев 19 снова «учащает стопы» в «Неву» 20 . Напишите, пожалуйста, в редакцию «Невы» и обругайте их кратко, но энергично за Моисееву 21 и Азбелева. Спросите их: неужели ленинградские древники одобрили весь этот вздор и мусор. Разве неизвестно редакции, что Азбелев склочник и был удален за склоку из Сектора древнерусской литературы?
17
Поршнев Борис Федорович (1905–1972) – историк, социолог, педагог; доктор исторических (1941) и философских (1966) наук; лауреат Сталинской премии 3-й степени (1950). В 1941–1942 гг. находился в эвакуации в Казани, где, вероятно, познакомился с Лихачевым. В 1957–1966 гг. заведующий сектором новой истории западноевропейских стран Института истории АН СССР; после создания Института всеобщей истории АН СССР – заведующий сектором по изучению истории развития общественной мысли (с 1968). Автор работ по истории Франции, проблемам периода Тридцатилетней войны, вопросам методологии исторической науки и др. В газете «Известия» была опубликована статья Поршнева «Извольте работать» о проблемах обучения в вузах, в которой, в частности, упоминалась работа Зимина о «Слове о полку Игореве»: «Ученый представил обширное исследование. И вдруг в центральной печати появились рецензии на неопубликованную научную рукопись. Как бы ни были подобные рецензии прекрасны, они не содействуют воспитанию студенческой молодежи. Пусть работы производят впечатление убедительных, но наука питается не впечатлениями. А сверить-то рецензию тем же студентам-историкам не с чем…» (1965. 18 янв. № 14 (14793). С. 3).
18
В фельетоне, написанном по предложению редакции газеты «Известия» в связи с упоминанием в статье Поршнева работы Зимина, Югов излагает свой взгляд на гипотезу о создании «Слова о полку Игореве» в XVIII в. («злополучную, весьма ветхую и уже выброшенную из научного обихода»). См.: Югов А. Пoлно! // Известия. М., 1965. 6 февр. № 31 (14810). С. 5.
19
Азбелев Сергей Николаевич (1926–2017) – филолог, историк, фольклорист, педагог; доктор филологических наук (1984). Сотрудник Отдела древнерусской литературы (1955–1960) и Отдела фольклора (1960–2001) ИРЛИ. Автор работ по истории русского летописания и фольклору.
20
Вероятно, имеется в виду заметка Азбелева «Об этике титульного листа», в которой он приводит примеры некорректного, по его мнению, библиографического оформления изданий памятников древнерусской литературы, подготовленных Р. П. Дмитриевой, В. Д. Кузьминой, А. Н. Робинсоном и др. (Нева. Л., 1964. № 12. С. 172–173).
21
Моисеева Галина Николаевна (1922–1993) – филолог, литературовед; доктор филологических наук (1970). Под руководством В. П. Адриановой-Перетц в 1951 г. защитила кандидатскую диссертацию на тему «„Казанская история“ – новый этап развития исторического повествования Древней Руси» и была принята младшим научным сотрудником Сектора древнерусской литературы ИРЛИ, в июле 1960 г. перешла в Сектор новой русской литературы (группу по изучению русской литературы XVIII в.). В журнале «Нева» в разделе «Литературный дневник» была опубликована ее рецензия на книги Г. И. Мирошниченко: Моисеева Г. Автор «Юнармии» и «Азова» // Нева. 1964. № 2. С. 189–192. Других публикаций Моисеевой в «Неве» за 1964–1965 гг. выявить не удалось.
Большой привет Татьяне Львовне и Анне Каллиниковне. Будьте здоровы.
З[инаида] А[лександровна] шлет Вам сердечный привет!
Любящий Вас Д. Лихачев
ОР РГБ. Ф. 731/II. Карт. 9. Ед. хр. 1. Л. 69 и об. Авторизованная машинопись с правкой автора.
25. Д. С. Лихачев – Т. Л. и А. К. Гудзий 4 ноября 1965 г
Дорогие, милые Татьяна Львовна и Анна Каллиниковна! Я очень хотел зайти к Вам на следующий день после похорон, но И. С. Зильберштейн 1 дал мне срочное поручение: написать некролог о Николае Каллиниковиче для толстовского тома «Литературного наследства». Там будет некролог В. В. Виноградова о Николае Каллиниковиче как ученом 2 и мой – о Николае Каллиниковиче как о человеке 3 . Это было настолько важное для меня поручение и такое срочное, что даже зайти к Вам я не смог! Пишу Вам с большим душевным волнением. Я не могу прийти в себя от всего случившегося.
1
См. биографическую справку о Зильберштейне на с. 390 наст. изд.
2
См.: Виноградов В. В. Научно-исследовательский путь Н. К. Гудзия // Литературное наследство. М., 1965. Т. 75: Толстой и зарубежный мир. Кн. 2. С. 558–561.
3
В РГАЛИ в фонде И. С. Зильберштейна сохранился автограф некролога Гудзию, написанный Д. С. Лихачевым для «Литературного наследства».
Когда умирает человек, хочется запомнить прежде всего его человеческие черты. Огромный вклад, внесенный ученым в науку, всегда остается с нами. К научным трудам умершего мы всегда сможем обратиться и после, а вот человека не стало! Нет больше живого, быстрого, искреннего друга, доброжелательного и вспыльчивого, доверчивого к доброму и недоверчивого ко всему злому, недоумевавшего перед всякой человеческой подлостью, до конца своих дней отказывавшегося понимать, зачем люди делают зло друг другу, страстно искавшего справедливости.
Николая Каллиниковича называли совестью советского литературоведения. Это не титул и не должность. Этим званием не награждают; его нельзя выслужить, но его можно заслужить.
Он заслужил это высокое звание своею искренностью и правдивостью. Он был правдив и искренен во всем, что писал, делал и говорил. Он не был ни дипломатом, ни чиновником, ни хитрецом. Он не мог притворяться, выжидать или молчать, когда надо было протестовать, заступаться или кого-то поддерживать.
Как и многие очень добрые люди, он был вспыльчив. Сколько раз мы видели его рассерженным, возмущающимся, но, вспылив, он быстро отходил.
И он был очень добр. Он никогда не радовался чужим неудачам, оплошностям, ошибкам, смешному положению, в которое попадал человек. Дурные поступки его всегда болезненно огорчали. Зато как он радовался чужим успехам, удачной книге, удачному выступлению, награждению достойных. В нем не было ни на йоту злорадности. Это было нечто несовместимое с его натурой. Он был доброрадостен.
Его очень много фотографировали ученики. И на всех фотографиях «гудзиевское» выступало очень ярко: его характерные жесты, его улыбка, его глаза. Это потому, что он всегда был самим собой: искренним до предела. И глаз фотоаппарата это тоже «видел».
Когда он был в Англии, он очаровал англичан. В особенности в восторге были от него правнучки Вальтера Скотта. Он сумел завоевать их сердца своею непосредственностью. Когда он приехал к ним в замок и его встретили две пожилые хозяйки, он искренне изумился: «Какие же вы правнучки, – ведь правнучки должны быть девочками!» Но правнучки нашлись. В тон Николаю Каллиниковичу они заявили, что очень огорчены, что не подошли ему по возрасту. «Напротив, – заявил Николай Каллиникович, – я обрадован, что ваш возраст подходит к моему». Через полчаса он уже с ними танцевал. И Николай Каллиникович танцевал за двоих. Вернее: он танцевал с двоими. Может быть, это легенда, но легенду эту рассказывали мне англичане. Она отражает то впечатление, которое произвел на англичан Николай Каллиникович. А разве меньше были очарованы им шотландцы? Даже через несколько лет после посещения Эдинбурга Николаем Каллиниковичем студенты университета прислали ему теплый шотландский плед. Они его не забывали…
В науке, в литературе, в жизни – его всегда интересовали прежде всего люди. И он всегда стремился к установлению справедливости в отношении людей.
Не потому ли он так интересовался древнерусской литературой и Л. Толстым, что он и сам был страстным правдоискателем? Не потому ли он так любил заниматься историографическими вопросами, что это отвечало его стремлению восстанавливать справедливость? Вспомните его статьи о Тихонравове, Буслаеве, Веселовском и о многих других: он не только изучал их – он заступался за них. Мы все помним и его замечательную статью в «Литературной газете» «Забытые имена», где он стремился восстановить доброе имя русских ученых, А. Н. Веселовского в первую очередь.
Каким-то неведомым образом он знал, что должен скоро умереть. И он торопился написать статью о своем учителе – Владимире Николаевиче Перетце, реабилитировать его память, показать его значение в истории нашей науки.
И вот теперь мы должны по достоинству оценить его самого, – того, кто так много и так деятельно заботился о достоинстве и достойной памяти других!
«Какою мерою мерите вы, – такою возмерится и вам». Как трудно призвать на этот последний суд – суд памяти – Николая Каллиниковича! Разве легко соразмериться с ним в этой работе правдоискателя – искателя правды для других.
Никакими словами не заполнить той пустоты, которая образовалась в душе каждого из знавших Николая Каллиниковича с его смертью. Словами эту пустоту заполнить нельзя, но ее можно хоть немного уменьшить, если мы в память об этом добром правдолюбце станем сами хоть немного добрее и справедливее друг к другу, станем более правдивы и искренни во всем, что говорим и пишем.
Д. Лихачев(РГАЛИ. Ф. 3290. Автограф; опубл.: Литературное наследство. Т. 75. Кн. 2. С. 561–562.)
В Ленинграде мы готовим заседание с воспоминаниями о Николае Каллиниковиче 4 .
Мы очень его все здесь любим и будем любить всегда.
Я верю, что мы все встретимся ТАМ.
Любящий Вас Д. Лихачев 4.XI.65
ОР РГБ. Ф. 731/II. Карт. 8. Ед. хр. 63. Л. 1 и об. Автограф.
26. Д. С. Лихачев – А. К. Гудзий 24 ноября 1968 г
4
Заседание Сектора древнерусской литературы ИРЛИ памяти Н. К. Гудзия состоялось 19 ноября 1965 г. С воспоминаниями о нем выступили В. П. Адрианова-Перетц, П. Н. Берков, Д. С. Лихачев, В. И. Малышев и др. На основании этих выступлений по инициативе Д. С. Лихачева был подготовлен сборник памяти Гудзия с воспоминаниями об ученом и с полной библиографией его работ, составленной А. К. Гудзий, В. И. Зайцевым, А. Н. Робинсоном (см.: Воспоминания о Николае Каллиниковиче Гудзии. М., 1968). По словам Лихачева, сборник должен стать не только книгой для чтения, но и справочником («Это надолго продлит его жизнь». ОР РГБ. Ф. 731/II. Карт. 8. Ед. хр. 63. Л. 5).