«Никита?» В голосе Бориса звучала нотка шока. Он был здесь уже долгое время. Я никогда не допрашивал его дважды. — Он предал нас?

"Да." Мой голос был холодным. «Вопрос в том, почему».

Брови Бориса нахмурились. «Может быть, эта семья…»

— Проследи его генеалогическое древо, — приказал я, постукивая пальцами по бедру. — У вас есть образец его крови? Он кивнул. Все мои люди были обязаны его предоставить. Борис и Никита никогда не участвовали в гонках, потому что они были со мной дольше всех. Мы просто собрали образец и сохранили его. Я прижал кончик указательного пальца к бедру, вспоминая слова Татьяны. Та картина. «Пусть наш парень сравнит это с образцом крови Адриана».

Он отправил запрос. Телефон зазвенел, сигнализируя, что над ним работают. Прошло пять минут в напряженной тишине, когда телефон снова зазвонил.

«Он хочет, чтобы вы ему позвонили», — прочитал он свое сообщение.

Я забрал свой телефон. Старик взял трубку после двух звонков. «Да?»

Я сразу перешёл к делу. «Мне нужны ответы».

— В этом отношении ты очень похож на своего отца, — сухо парировал он. «Перехожу непосредственно к делу».

У меня не было времени терять зря. «Сейчас», — прошипел я. "Что ты знаешь?"

«Ты не будешь счастлива», — начал он. Это никогда не было хорошим способом начать разговор. Я стиснул зубы, сдерживая ярость. «Никита и Адриан родственники. Я провел анализ аутосомной ДНК. Они являются биологическими двоюродными братьями, у них примерно 12,5 % общей ДНК. Со стороны матери». Ублюдок . Когда я доберусь до него, я задушу предателя голыми руками.

— Это еще не все, — добавил он почти испуганным голосом. Могу поспорить, старик был счастлив находиться за тысячи миль отсюда.

"Что?" — рявкнул я.

Прошло два тихих момента. «У вас общая ДНК с Адрианом Морозовым». Та картина, о которой мне рассказала Татьяна, мелькнула у меня в голове, но прежде чем я успел даже подумать, его следующие слова подтвердили подозрения Татьяны. «Вы разделяете с ним 25 % своей ДНК, что делает вас сводными братьями и сестрами».

Я закончил разговор, глядя на свой телефон. Моя крутая привязанность, готовая вскипеть в полную красную ярость.

— Принеси мне полную информацию о генеалогическом древе Никиты и Адриана, — процедила я, выкрикивая свое требование. Борис кивнул и сразу приступил к работе.

Я сжала кулак, желая сохранить Адриану жизнь и выбить из него ответы. В живых остался только один человек, который мог бы рассказать мне всю историю. Даже если мне придется его пытать, чтобы получить это.

Пришло время узнать правду.

ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТЬ

ТАТЬЯНА

я

хотелось бы думать, что я не был трусом.

Но в этот самый момент часть меня боролась. Знать или не знать правду.

Часть меня хотела остаться в этом состоянии невежества. Шепот в моей голове предупреждал, что пути назад уже не будет. Однако мой старший брат научил меня никогда не отступать. Он сказал, что закрытие глаз на правду в конечном итоге больше навредит нам, чем поможет. В конце концов, именно из-за этого он потерял пять лет с Изабеллой. Он слепо доверял нашей матери, и это его обожгло.

Это было всего лишь очередное предательство, наслоившее нашу недоверчивую николаевскую натуру.

По моему телу пробежали мурашки. В моей голове мелькали образы той аварии.

Убей его.

Два маленьких слова, которые изменили ход моей жизни.

Или, возможно, моя жизнь пошла по другому пути в тот момент, когда я познакомилась с Адрианом, полагая, что это мужчина из беседки.

Тени на острых скулах Маркетти придавали ему темный, смертоносный вид. Это почти напомнило мне разгневанного бога.

Но я пришел за ответами. Правда причинит такую же боль, как и ложь, но я исцелюсь от нее. Я знал, что так и сделаю.

«Скажи мне, почему он должен был умереть», — просипела я, мое сердце колотилось в груди. Мои руки дрожали. Страх, понял я. Я был напуган. Сейчас мне было терять больше, чем когда-либо.

«Он нацелился на нашу организацию», — парировал он.

«Какая организация?»

Его взгляд метнулся к Исле, которая стояла неподвижно, глядя на него. В них мелькнул страх, и я вдруг забеспокоился, не допустил ли я ошибку. Неужели я втянул ее во что-то, из чего она не сможет выбраться?

«Шипы Омерты». Слишком поздно. Я понял, что уже слишком поздно, когда эти три слова сорвались с губ Маркетти. — И неосознанно он втянул тебя в это.

Вздох. Не моя, а Айла заполнила комнату, и ее цвет лица побледнел, отчего ее глаза стали темнее, чем я когда-либо видел.

"Почему?" — спросил я, в то время как что-то уродливое подняло голову из глубины моей души. В моей голове проигрывались образы. Впервые я встретил Адриана. Эй, крошка. Играть в прятки. Почему ты плачешь, кроха? То, как он обращался с моими хулиганами в школе. Не плачь, крошка. Мальчики не стоят ваших слез.