Кьяра закатила глаза, махнула рукой и покинула кабинет.

Эри действительно отправилась пешком. От офиса до жилого дома номер один корпоративного центра на квадах дорога заняла всего 40 минут. Впечатляющее пятнадцатиэтажное здание, в котором проживали только высокопоставленные сотрудники со своими семьями. Первые два этажа занимал атриум – просторный, светлый, настолько зелёный, что скорее напоминал оранжерею.

Егор и его семья жили на последнем этаже, половина этажа принадлежала родителям, вторая половина – Егору. Между помещениями также располагалась небольшая оранжерея. Несмотря на то, что здание включало в себя только 15 этажей, на деле же в высоту оно составляло почти 90 метром из-за высоких двухуровневых квартир.

Кьяра уже ждала Эри в атриуме. Она выбрала своё самое впечатляющее платье, ярко накрасилась и сменила сапоги на туфли на каблуке.

– Знаешь, сапоги с платьем – это твоя фишка. Стоит ли менять себя ради мужчины?

– Я бываю разная. – Неожиданно лаконично отрезала Кьяра.

Эри впервые видела, чтобы её коллега нервничала. Егор встретил их на своём этаже у лифта. Высокий, немного худощавый, синеволосый, одетый по последнему слову моды. Широкие ухоженные брови, с горбинкой чуть вздернутый нос, голубые глаза и мягкие юношеские черты. Егор бросил короткий взгляд на девушек и нахмурился.

– Добрый день, – мягкий вкрадчивый голос словно туман заполнил помещение, – разве назначалась не личная встреча?

Кьяра стушевалась, но взяла себя в руки и подарила Егору свою самую очаровательную улыбку. Он вежливо улыбнулся в ответ одними уголками губ и повернулся к Эри.

– Намечался разговор по душам или допрос? Встреча обозначалась как личная, исходя из сообщения, – Егор указал Эри на Кьяру одними глазами.

– Я подумала, Кьяра будет полезна.

– Для допроса стоило вызвать меня в офис. Сегодня у меня назначены только личные встречи.

Кьяра сжала челюсти, резко выдохнула, развернулась и зашла в лифт. Её глаза горели яростью, не предвещая ничего хорошего.

– О вас ходит слава очаровательного, одаренного и образованного парня, – Кьяра подалась вперед, нажимая кнопку первого этажа, – понимаю, почему в этот списке нет слова «воспитанного».

Егор усмехнулся, провожая взглядом уезжающий лифт.

– Какая твоя коллега взбалмошная, – он снова усмехнулся и жестом пригласил Эри в свою квартиру.

Просторное помещение с шестиметровыми потолками, наполненное воздухом и светом, выполненное в индустриальном стиле. Сделанные под старину окна под самый потолок, массивные металлические и гофрированные трубы, облицовка из кирпичной кладки и нарочно состаренной побелки. Нижний уровень квартиры условно делился на кухню, гостиную, библиотеку и ванную, которая отделялась лишь декоративной перегородкой. По периметру по трем стенам располагался второй уровень – спальня и художественная мастерская, – отгороженные от свободной центральной части прозрачными перилами с металлическими поручнями. Помимо естественного освещения, квартиру наполняли всевозможные светильники. Но больше всего Эри в глаза бросался общий беспорядок и покрывающий стены плющ как минимум 5 разных видов. Одна из стен второго уровня закрывалась тяжелым чёрным занавесом. Об этой особенности интерьера Инари рассказывала – за занавесом пряталась огромная картина, над которой работал Егор к открытию собственной выставки.

Эри села на большой коричневый кожаный диван в центре квартиры и начала с интересом рассматривать окружающие детали. Егор поставил на столик перед ней бокал с чистой водой и сел на противоположный конец дивана, подобрав под себя вечно мерзнущие ноги. Эри тоже приняла более удобную и расслабленную позу. Без Кьяры разговор пройдёт явно лучше. И всё же стоило аккуратнее подбирать слова. Хоть Егор и был расположен к ней из-за родства с Инари, Эри не забывала насколько влиятельна его семья в городе. И каким влиянием обладает этот синеволосый парень с мечтательным взглядом и загадочной улыбкой.

– Без неё всё другое, – прервал молчание Егор, – планировалось познакомить Инари с моими родителями, ты знала?

Эри кивнула.

– Нравилась. Мне, Вивьен, Фёдору, Габи. Всем. Хорошая девушка, умная, смелая. Заботливая.

– Ты тоже ей нравился.

Егор скривился, как от удара. Всего на мгновение, но Эри увидела. И распознала. Боль вины.

– Я просто хочу знать, почему, – Эри понимала, давить бессмысленно, но сдерживаться становилось всё сложнее.

Егор отвернулся.

– Мы найдём и исполнителя, и заказчика – это вопрос времени. Найдём и накажем.

Егор горько усмехнулся, лишь подтверждая догадки Эри о высоте ранге заказчика.

– Что такого можно узнать, чтобы вот так… как животное оставить под дождём, – Эри еле держалась, но боль, идущая изнутри, подсказывала, за какие струны дёргать, – никто даже охрану не вызвал, она так и лежала на тротуаре до самого утра.

– Остановись, пожалуйста, – еле слышно прошептал Егор и отвел взгляд к потолку.

Эри подвинулась к Егору вплотную, и легким движением кончиками пальцев за подбородок повернула его лицо к себе. Глядя в печальные глаза, она тихо прошептала:

– Инари мучалась, – глаза Егора заблестели от подступающих слёз, он прикусил край нижней губы, Эри безжалостно добавила, – и я вижу, что это твоя вина!

Вопреки ожиданию, Егор не рассердился, не оттолкнул, не вскочил. Он лишь продолжал смотреть в глаза Эри, а по щекам лились слёзы. Секунды отчаяния растянувшиеся в вечность горя. Здесь и сейчас они вдвоём, разделённые социальными уровнями и объединённые общей трагедией. Эри видела вину в его глазах, отражающую как зеркало её собственные чувства. Её собственную боль. Обожжённая осознанием она отпрянула и вскочила с дивана.