При всем том миниатюризация механизма привела к тому, что внешний вид человека оставался без изменений.

Приходившие в негодность главным образом в результате травм различные конечности человека легко заменялись в так называемых "банках", где хранились их запасы. Однако со временем по многим причинам содержимое банков постепенно беднело, так как сильно увеличилась продолжительность жизни, а число различных аварий и травм с летальным исходом, за счет чего пополнялись запасы, становилось все более незначительным.

Поскольку механические системы внутренних органов уже давно управлялись нервными импульсами головного и спинного мозга, возникли и были реализованы идеи замены конечностей соответствующими металлическими конструкциями. Мой сегодняшний вид не маскарад с целью как-то походить на землян. Перед вами просто типичный представитель жителей Марса в одну из позднейших эпох его цивилизации.

Но главное направление наших дальнейших изысканий было связано с исследованием функций головного мозга, его структуры, процессов, сопровождающих мышление и электромагнитную речь.

История многих открытий потеряна, но память марсиан свято хранит тот день, когда гениальный невропатолог Ме-Ко демонстрировал в широкой аудитории жизнь головного мозга, отделенного от тела. Это был мозг марсианина, погибшего при какой-то катастрофе.

Ме-Ко отделил мозг от остатков тела, включил искусственное питание, и мозг после короткого шока возобновил свою деятельность. Он явно принадлежал замкнутому, неразговорчивому и ревнивому субъекту, очень скупо отвечал на вопросы и время от времени задумчиво спрашивал:

"А все же где была жена вчера поздно вечером, и что все это значит?"

Нам стали удаваться операции по замене головного мозга. Создавались нетривиальные ситуации. Убежденный представигель какого-либо научного течения мог, например, получить мозг своего неистового оппонента, и странно было видеть, как знакомыми жестами, которыми обычно сопровождались критические выступления, теперь подкреплялось изложение прямо противоположных концепций.

Вскоре подобные операции вошли в широкую практику.

Как я уже сказал ранее, мы не очень нуждались в воспроизводстве себе подобных; практически мы уже были бессмертны. Более того, создались специфические трудности с интеллектуальным развитием молодого поколения.

У вас в земных условиях при быстром старении человеческого организма зачастую ослабляется и его мыслительная деятельность. Создаются естественные ситуации, когда молодой талантливый ученик вскоре превосходит своего учителя. В середине эры Ле-Ко мозг марсианина в любом возрасте сохранял свою полную эффективность. В конце концов стало ясно, что молодой мозг не в состоянии не только опередить по своему развитию старшего (допустим, на тысячу лет) собрата, но даже не в силах преодолеть интеллектуальный разрыв между ними. Появилась угроза возникновения интеллектуально отсталой прослойки нашего общества.

В конце эры Ле-Ко искусства достигли вершины своего развития. Электромагнитная речь давала изумительные возможности для разнообразного, многокрасочного художественного творчества.

С некоторых пор член Великого Синклита по имени Саво-На-Рола избрал темой своих речей нападки на далеко не пуританскую жизнь населения, фанатик, не знавший других увлечений, кроме науки, аскет - причиной его аскетизма была, очевидно, давняя травма, полученная во время опытов над фотонной ракетой, желчный по характеру, Саво-На-Рола напомнил марсианам давнее выступление Ле-Ко.

Тогда речь шла практически о скромных операциях желудочно-кишечного тракта, но, развивая свою программу совершенствования организма, великий хирург фантазировал. Он пророчески говорил, что когда-нибудь удастся заменить механизмом легкие, почки, сердце, научиться делать смелые операции по пересадке мозга. "В отдаленном будущем необходимость в органах размножения исчезнет". Примерно этими словами заканчивалась речь Ле-Ко. Эти слова сейчас повторял Саво-На-Рола и, драматически потрясая поднятой рукой, возвестил: "Настало время осуществить последнее пророчество Ле-Ко".

Воодушевленный одобрением аудитории, оратор продолжал говорить об архаическом придатке организма, лишенном биологического смысла, так как марсиане уже не нуждались в воспроизведении населения планеты. Тут оратор перешел к своей излюбленной теме о развращенности, громил искусство как нечто атавистическое, антирассудочное. Он выдвинул концепцию, согласно которой искусство порождается не разумом, а органами внутренней секреции.

Саво-На-Рола говорил, что он защищает лишь программу развития общества, выкованную в жестокой борьбе с чревоугодниками, что он видит еретические тенденции в личной жизни, в искусстве, наконец, в увлечении театром, идеализирующим жизнь первобытных народов и зарождающим сомнение в правильности пути Ле-Ко. Саво-На-Рола ярко живописал, как "еретики" собираются группами, чертят красками какие-то фигуры, обмениваются восклицаниями, словами, не идущими от разума. Призывая к операциям, которые должны привести, как он выражался, к "освобождению от страстей", он утверждал, что выступает лишь как последовательный сторонник идей Ле-Ко.