Конечно это долго, тяжело, опасно, и просто холодно, но не сидеть же мне здесь до весны. Зато есть надежда, что, обменяв там свои товары, я смогу разжиться лошадью. И тогда в следующий раз, отвезу гораздо больше. Сена, в хлеву достаточно, оно хоть и старое, но тем не менее вполне съедобное для неприхотливых монгольских лошадок, будет даже за радость. Оружие у меня имеется, да и волки пока еще не настолько оголодали, чтобы бросаться на всех подряд. Это после нового года, будет достаточно опасно, а пока… пока еще вполне терпимо. Да и стреляю я хорошо, а проредить стаю, в которой редко собирается больше десятка голов, не так уж и сложно, имея под рукой такую скорострелку, как винчестер, способный выпустить двенадцать пуль, за одну минуту.

Да и той же лошадью можно воспользоваться для того, чтобы уйти на Тибет. Уж килограмм восемьдесят она утащит влет, правда мне в этом случае придется тащиться пешком, но кто мешает мне взять пару лошадей, или скажем верблюда. Здесь в Монголии, они встречаются довольно часто конечно стоят как самолет, но зато, каждый из них способен перевезти на себе больше сотни килограмм.

Так или иначе, нужно идти. Даже если я решусь на уход весной, сейчас нужно выйти хотя бы для того, чтобы обеспечить себя транспортом, и разведать обстановку, да и сейчас он, этот транспорт, из-за отсутствия травы, самый дешевый.

И я начал собираться в дорогу. Что нужно взять для скорейшего и наиболее выгодного обмена, я примерно представлял. Уж если в семидесятых годах, были проблемы с продуктами, то сейчас их гораздо больше. Но и в тоже время, тащить с собой, и фактически на себе, тот же мешок муки или сахара, нет никакого смысла. Его, разумеется заберут, и без каких-либо проблем заплатят. И будут от души благодарить, за столь ценный груз, но скажем мешок муки, стоит неизмеримо дешевле, чем тот же вес чая. Кофе здесь почти не употребляют, разве, что в каких-то поселениях, вроде Улан-Батора, или Сухэ-Батора, но и тащить что-то туда, тоже не имеет смысла. Это все-таки поселение, и хоть какой-то магазин, там наверняка имеется.

Еще ценятся патроны. Я разумеется возьму с собой пару кейсов, но не уверен, что здесь у кого-то найдется винчестер, а подойдут ли патроны от него, для чего-то другого я не знаю. Разумеется, можно взять и винтовку, но с этим лучше не торопиться. Я не думаю, что оружие обратят против меня, здесь подобное, как-то не принято, разумеется если ты не враг и не кровник, тем более против торговца, но и предлагать оружие в незнакомом улусе, тоже не следует. А до родного улуса только по прямой, почти две сотни километров. А если следовать по дорогам, так и вообще уходит за триста. Другими словами, я туда просто не дойду. К тому же именно сейчас, его сложно назвать родным.

Сейчас, я нахожусь в двадцати километрах от Шарагола или в пяти-шести от Монгольской границы. Вроде бы и небольшие расстояния на первый взгляд, но с другой стороны, попробуй найди эту избу в лесу, если даже не представляешь где искать. Конечно можно наткнуться случайно, но в этом случае, принято относиться к подобному домику, с уважением. То есть можно использовать чужие продукты, дрова, ночевать, но разорять ни в коем разе. Хотя, как мне кажется, если случайный прохожий наткнется на подвал, то все запреты разом куда-то исчезнут. Поэтому нужно перед уходом, как-то обезопасить себя.

Переставив койку на люк, я сразу подскажу случайному охотнику, что здесь явно, что-то прячут. Наверняка под койкой скопилось столько пыли, что ее вовек не отмоешь, а квадрат другого цвета сразу покажет прохожему, что здесь, что-то стояло, и наверняка догадается, что перестановкой, что-то было скрыто. К тому же убирать койку в сторону от печи в дальний угол просто глупо. Домик не настолько хорош, чтобы в нем было постоянно тепло, даже сеней, которые и предназначались помимо прочего и для сохранения тепла, здесь и то не предусмотренно. Я прикидывал так и этак, и в конце концов, решил остановиться на поленнице дров. Возможно я себя просто накручиваю, тем более, что в моем прошлом, кроме нас с дедом, этим домом никто и не пользовался, но на всякий случай все же нужно люк обезопасить. И поленница дров, будет как раз к месту. Она и достаточно далеко от печки, что обезопасит ее от случайной искры, да и любой нормальный человек, решит, что бывший хозяин притащил дрова, чтобы лишний раз не выскакивать на мороз. Тем более, что такие домики используют чаще только для ночлега, а бегать во двор, вместо того, чтобы лишний часик отдохнуть тоже приятного мало.

И я начал собираться в дорогу. Санки из корыта и деревянных полозьев, вырубленных из лавки, оказались несколько тяжеловаты, зато наверняка достаточно прочными.

Винтовка, взятая у Степки Пантелеева, мне была не нужна, тем более, что к ней имелось всего пять патронов. С другой стороны, она никак не умещалась на дно корыта, а везти ее сверху было глупо. Сейчас по Монголии шастают советские отряды, насаждая социалистический образ мышления, и нарваться на любой из них проще простого. В таком случае американский карабин, хоть и сочтут дорогим оружием, но увидев дату изготовления, могут решить, что оружие хоть и ухоженное, но достаточно древнее, ведь с момента выпуска прошло почти полвека. Другое дело винтовка Мосина, тем более стоящая на вооружении Советской армии. Не думаю, что-то кто-то решит, что это та самая, украденная на зоне, вряд ли об этом вообще здесь известно, но лучше не рисковать. Оставлю ее в домике, тем более, что в таких избушках иногда оставляют оружие и патроны. Вдруг зашедший охотник окажется пуст. Мало ли что может произойти в лесу. И ружье может выйти из строя, и патроны не вечны. Поэтому винтовка тут же заняла свое место на вбитом в стену гвозде над кроватью. Если кому-то понадобится пусть пользуется, мне не жалко.

Первым делом, я приготовил для себя одежду на все время похода. Ватные штаны и фуфайка, в которой я бежал из лагеря, конечно в чем-то по-своему, неплохи, но кожаная одежка из овчины мехом внутрь, все же гораздо лучше и удобнее. Вместо солдатского нижнего белья, и гимнастерки старого образца, которую я носил в лагере, теперь на мне было шерстяное белье, и фланелевая рубашка. Поверх нее была надета безрукавка, а в качестве верхней одежды планировался овчинный полушубок. В последний через рукава была продета кожаная лямка, к концам которой пришиты меховые рукавицы. Скинуть их с рук было делом пары секунд, все же стрелять в них было неудобно, но после того как они были сброшены, оставались висеть на концах рукавов, что не мешало при стрельбе, или какой-то возможной работе, и в тоже время не терялись, и их в любое время, можно было натянуть обратно на руки. Свои же вещи были хорошенько просушены над печью и убраны в ларь под кровать. Кто знает, может забредшему сюда человеку понадобится теплая одежда, вот как раз и воспользуется тем, что было оставлено мною. Туда же ушли и валенки в которых я добирался сюда.