Журнал «The Voice Mag» объявил конкурс страшных рассказов, написанных женщинами. И вот они – 13 лучших и самых жутких! Эти истории – шаг в мир мистики и ужасов, где таинственные ритуалы, древние проклятия и зловещие сущности оживают с наступлением сумерек.
Каждый шорох за окном превращается в зловещий сигнал, а свет фонаря – в ваш единственный источник спасения. В этих рассказах ведьмы и нечисть, призраки и паранормальные явления готовы пробудить самый глубокий страх в вашей душе. Атмосфера тревоги заставит вас пересмотреть привычные места и знакомые лица. От древних деревенских ритуалов до современных городских легенд, эти истории переплетают психологический триллер с классическим хоррором, создавая неповторимую атмосферу ужаса.
Открывайте эту книгу на свой страх и риск, но оставьте ночник включенным – вы никогда не знаете, что может прийти за вами из тьмы.
Только для самых смелых!
Александра Свидерская
Ведьма
– Чего уселася? Подымайся!
Майя вздрогнула, оторвалась от экрана телефона и подняла голову. Перед ней, скрюченная и лохматая, стояла старушка в обносках и застиранном платке. Глаза её, как и щёки, были впалыми, а лицо и шею покрывали морщины-рытвины. Майя поморщилась и отодвинулась, насколько позволяла скамейка остановочного павильончика. Старушка прыснула смехом, оголяя практически беззубые дёсны.
– Да ты чего? Это ж я, бабка Шура. Не признала, чай? Ну, иди сюда!
Майя расслабилась. И только она застенчиво поднялась со скамейки, как бабка Шура вцепилась в её плечи и троекратно поцеловала, оставляя губами липкие следы на щеках.
– Гля, вымахала! Тебе уж сколько брякнуло?
– Тринадцать…
– У-у-у! Невеста! Ничо, в селе мигом тебе жониха отыщем!
Майя неуверенно засмеялась, подхватывая смех двоюродной бабушки. Закинув на плечо спортивную сумку с вещами, гостья последовала за бабой Шурой по просёлочной дороге.
Вокруг разворачивались смутно знакомые образы: разваленный колодец, покрытый густой растительностью; покосившийся амбар, выглядывающий из-за пролеска; болотные топи, воняющие серой и сыростью.
В последний раз Майя была здесь лет восемь назад, но вокруг, казалось, ничего так и не изменилось. Время в селе словно застыло.
– А мамка твоя чё? Я толком и не поняла, телефон на почте не фурычит.
– Она на острова уехала, с новым мужем, у неё медовый месяц.
Из-за свадьбы дома случился ряд скандалов. Сначала Майя ни в какую не хотела, чтобы мама снова выходила замуж.
Больше всего пугало, что в семье может появиться ещё один ребёнок. Затем Майя боролась за право провести две недели с отцом, но тот угодил в больницу. Из родни, готовой принять Майю, осталась только бабка Шура. Меньше всего хотелось тащиться в такую даль, но выбора не было. Одной Майе тоже не разрешили остаться.
Плетясь за бабкой, Майя достала телефон из кармана, подняла вверх и прищурилась. Сети не было.
– Ха. Эт у нас на столб лезть надо, – сказала бабка, – тебе ребята покажут. Там ваши штуки работают.
Майя вздохнула и убрала телефон. Больше поездок в сёла она не любила только лазить по столбам.
Наконец дорога вышла к селу. Здесь окружающий пейзаж менялся не в лучшую сторону. Деревья и трава пожухли и потускнели, а расстилавшиеся вокруг поля выглядели почему-то не золотыми, а ржавыми. Дорога превратилась в кашу из грязи и камней. Майе стало не по себе. Ей показалось, что идущая впереди бабка тоже изменилась: чуть выпрямилась, стала увереннее, бодрее.
Дома тянулись по обе стороны дороги: ветхие, бревенчатые, тёмные. Как в детских страшилках. На улице ни души, только куры да собаки. На ум приходили истории о медленно гниющем городе-призраке.
Когда Майя была здесь последний раз, всё выглядело совсем по-другому – тёплым, ярким, солнечным. А может, детский разум просто воспринимает мир иначе?
В нос ударил омерзительный запах навоза, смешанный с чем-то сладковатым. Майе с трудом удалось сдержать рвотный позыв. Она ковыляла за Шурой, оставляя на глиняной дороге отпечатки кроссовок. Озиралась по сторонам, на грязные окна и заросшие сорняками участки. Вокруг никого, но под каждым крыльцом, казалось, прячется пара наблюдающих глаз. Их обладатели перешёптывались между собой на диковинном языке и сипло вздыхали, вкушая запах Майи. Голоса приглушал писк комаров и редкое рычание облезлых псин, половина из которых не доживёт до следующего года.
Небо затянуло вязкой дымкой, исходящей от близлежащих топей. Они дышали запахом тины и холодом, обволакивая тело Майи. В селе было ощутимо холоднее.
Вскоре они остановились у одного из обветшалых домов. Его Майя узнала, даже несмотря на то, что с годами он совсем сдал. Бабка Шура отворила калитку и пропустила Майю вперёд.
– Помнишь, чай, домик мой?
– Да, его помню, хотя всё вокруг не очень… Мне казалось, что вы пару лет назад ремонт затевали. Мама что-то такое рассказывала.
Бабка Шура шла рядом с гостьей через огород. Глянув на неё, Майя чуть не ахнула. Ей показалось, что бледные щёки двоюродной бабушки порозовели, что она стала выглядеть куда лучше, свежее.
– Затевали, внучка, затевали. Да только ж муж мой, Игоряшка, помер тем же годом. А я шо без него? – Шура махнула рукой и снова засмеялась. – Входи давай. Токмо голову пригни, притолока низкая у меня.
– Так, может, вам в город? – с сочувствием спросила Майя.
– Кому я нужна в том городе? Да и нельзя мне отсюда, мне здесь хорошо.