– И отчего не послала?
– поинтересовался Курт, более озадаченный, на деле, перспективой этого самого следующего рейда.
– Не ко двору пришелся?

– Да нет, что ты! Отличный парень, я понимаю, что ты его видишь в несколько своеобразном свете, после истории в большой Москве. Но, на самом-то деле, не о его личных качествах речь!

Его Ключ-от-всех-дверей не выходит воспроизвести, вот в чем загвоздка. Ни один артефактор пока не справился, а технари и вовсе на заказчиков словно на идиотов косятся. Так что, парень слишком ценный актив. Выпускать его в поле, это отправлять курицу, несущую золотые яйца добывать себе пропитание в ночном лесу самостоятельно.

– Ага! Кирилл и мы с Триксом, надо полагать, не столь дороги твоему девичьему сердцу? Как цинично.

– Не юродствуй.

– Хорошо, не буду, - пообещал Курт.
– Тогда давай подведем итог. Ты вот уже о новом рейде говоришь, но я и старый-то не стал продолжать из-за того в том числе, что не понимаю целей! Нет, поискать пропавших румынских оперативников это, конечно, важно. Как и местных. Но, в остальном?

– Не вполне поняла, что ты имеешь ввиду, - поразмыслив сообщила Зинич.
– Творящегося вокруг песца тебе маловато?

– Если этот песец действительно незримо растет и зреет, как выходит со слов Кирилла, то нет. Не мало. Но есть нюанс - не очень мне понятно, как это исправлять и до какой стадии, главное!

Поясню, пожалуй. Я просто смотрю на местных и... Ну, они ведь даже не под воздействием! Просто им сама реальность помогла подстроится. И они живут. Нормально живут, дышат, собирают свою кринжанику в топи. Они сами, технически, нормальны!

Не думаю, что тот, кто изначально проектировал данный карман, допустил такой итог случайно. И, значит, не собирается причинять им прямого вреда! Имеем ли мы право, со своей стороны, вмешиваться в их жизнь?

Я понимаю, отдельные люди и их судьбы. Ты меня знаешь, если надо я решаю вопрос без сожалений, но целый город, где мы даже не знаем, не сделаем ли хуже?!

– Эка тебя разобрало-то, болезный...
– изумилась Зинич, невольно пародируя речь, более присущую Триксу, нежели высококультурной светской львице Славии и большому начальству, по совместительству.
– Если тебя и впрямь так беспокоят именно соображения морали, то... Это в любом случае не их выбор. Не личный и свободный!

Если бы эти люди добровольно и с песней сами согласились, будучи в трезвом уме и твердой памяти на такую жизнь - это один разговор! А если воздействие это возникло вместе с пространственным карманом, то, прости, с личным выбором и свободой воли сие никак не стыкуется!

В вопросе защиты каких-либо идей, подобные моменты, вообще, краеугольный камень. Или мы защищаем добровольный осознанный выбор, его свободу и независимость... Или мы защищаем какую-то навязанную силой херню. Даже если эта защита заключается в бездействии.

– Тебе бы в Африку. Речи с танка толкать перед электоратом, - посетовал Курт.
– Убедительно у тебя получается. Но я скорее о том, что в процессе попытки исправить имеющуюся несправедливость мы можем тут вообще все угробить. Отсюда вопрос мой к тому, как мы действуем и как далеко мы готовы зайти? Если, скажем, будет выбор - исправить все совсем, но с рисками или стабилизировать текущийstatus quo, но без риска апокалипсиса - что выбирать?

– Ах вот ты о чем, - задумалась ненадолго Вероника.
– А тебе не кажется, что ты сейчас делишь шкуру не убитого медведя?

– Предпочитаю называть это стратегическим планированием, - отрезал Курт.
– Если все пойдет не так, как надо, то эта беседа всего лишь останется обычным светским трепом. А, вот, если заданный вопрос внезапно станет ребром, то вероятно времени на рассуждения у меня уже не будет.

– Хорошо, убедил, - фыркнула Зинич.
– Но я коварная и ответ от этого не слишком-то меняется. Как ты мог заметить у нас все работает так, что исполнитель проявляет максимум инициативы.

– И?
– не вполне понял Курт.

– Что, «и»? Встанет передо мной этот вопрос, как ты выразился, ребром, значит буду его решать я. Встанет перед тобой - решай ты! Свобода выбора обоюдоострая, Конрад! Так это работает.

Не считай, что начальство обязано думать за тебя о мировых проблемах. Твои тактические ходы регулярно влияли и влияют на стратегическую расстановку сил, а я с этим разбираюсь. Вы с Ольгой умудрились вовсе изменить правила игры, когда освободили Реку Душ. Тогда же это тебя не сильно взволновало?

Все что поменялось сейчас - ты дал себе труд задуматься о последствиях. Впервые. А, значит, это не вопрос моего желания или не желания обозначить правила. Это, всего лишь, вопрос твоего личностного роста! Не знаю уж, как человека, отвечающего за свои поступки или как руководителя, отвечающего за что-то в целом, если тебе так удобнее думать. С чем я тебя и поздравляю!

Вновь повисла пауза на долгое обдумывание. И Курт ею воспользовался сполна. Правда, в основном размышляя, что же это на него нашло? Логика в словах Ники, очевидно, была. И была она трудно оспоримой. Но, поскольку он, до этого момента, полагал себя взрослым и умным априори, сразу переварить такой вот спуск с небес на землю было непросто. Хотя и необходимо.