Следующий период в истории Типографии Императорского театра связан с А. Ф. Похорским 215 , который сделался ее содержателем по кончине Рыкалова. Под его руководством типография успешно функционировала вплоть до конца 1825 года, когда в ней было пять или шесть печатных станов и трудилось не менее 25 рабочих 216 .

Имя Оленина встречается в связанных с типографией документах вплоть до 1818 года. Затем, оказавшись на грани разорения 217 , он, по-видимому, продал свою долю Похорскому. Чтобы полностью сосредоточить собственность в своих руках, тот мог выкупить и крыловский пай, причем расплатиться не деньгами, а натурой – выпустив в 1816 и 1819 годах за свой счет два издания басен.

Коммерческое партнерство, возникшее в первый же год жизни Крылова в Петербурге, убедительнее всего свидетельствует о доверии, которое питал к нему Оленин. Даже репутация игрока ничему не мешала. Крылов быстро вошел в ближайший оленинский круг 218 , и это открыло перед ним новую жизненную перспективу.

В их отношениях реализовался тот же сценарий дружбы-покровительства, что и некогда с Голицыным: Крылов становился другом дома, сближаясь не только с самим хозяином, но и с другими членами семьи. Оленины, как и Голицыны, жили на широкую ногу: у них всегда было многолюдно, дом наполняли дети и воспитанники, приживалы, домочадцы и гости. В обеих семьях любили веселиться, практиковали домашние спектакли, в которых блистал Крылов; у Олениных особенно привечали литераторов, ученых и художников. Оба культивировали патриотический настрой, близкий Крылову, и, что еще важнее, обладали широкими возможностями для оказания протекции. Оленин фактически гарантировал, что, захоти Крылов служить, его обязанности не будут ни утомительными, ни унизительными.

Но прежде всего он взялся за хотя бы номинальное приведение чиновного статуса и служебной карьеры поэта в пристойный вид.

В формулярах Крылова говорится, что 6 октября 1808 года он якобы поступил в санкт-петербургский Монетный департамент, где прослужил два года. Однако в адрес-календарях на 1809 и 1810 годы среди чиновников этого департамента его нет. Похоже, все ограничилось строчкой в формулярном списке, а в действительности баснописец в службу не определялся. Во всяком случае, к концу 1809-го относится свидетельство о том, что он как ни в чем не бывало продолжал совершать «карточные путешествия» в провинцию 219 . Монетным департаментом в то время управлял А. М. Полторацкий, брат жены Оленина и литератор-любитель. Он, скорее всего, и поспособствовал протеже своего зятя.

Не служа, Крылов не получал и жалованья, но деньги определенно не были целью манипуляций с формулярным списком. Целью был чин. 31 декабря 1808 года он был произведен в титулярные советники, минуя чин коллежского секретаря, то есть перескочив через ступеньку Табели о рангах. Статс-секретарю Оленину, таким образом, с легкостью удалось то, чего в свое время тщетно добивался генерал-губернатор Голицын. Здесь кстати пришлось, что, уезжая из Риги, Крылов не озаботился тем, чтобы подать в отставку. С момента его производства в губернские секретари прошло шесть лет – два полных срока, необходимых для выслуги следующего чина, и производство в титулярные советники выглядело относительно правдоподобно. «Нарисованный» чин позволял сорокалетнему Крылову хотя бы отчасти наверстать отставание в карьере. С поддержкой Полторацкого и Оленина можно было уже в конце 1811 года рассчитывать и на следующий чин – коллежского асессора.

Однако в эту удачно налаженную механику вмешались непредвиденные обстоятельства. 23 сентября 1810 года главным начальником Монетного департамента при управляющем Полторацком был назначен энергичный и требовательный А. Ф. Дерябин 220 . Продолжать фиктивную службу у него на глазах стало невозможно, и уже 30 сентября Крылов был «по прошению» уволен.

Это смешало карты его покровителю Оленину. Если бы отставка из департамента произошла раньше, он, вероятно, постарался бы предусмотреть для Крылова место в Императорской Публичной библиотеке, реорганизацией которой в это время занимался. Будучи с 1809 года помощником директора библиотеки А. С. Строганова, он, по сути, руководил этим учреждением. Однако к моменту увольнения Крылова из Монетного департамента штат был уже сверстан. 14 октября 1810 года последовало его высочайшее утверждение, и места для Крылова там не оказалось.

Вряд ли это сильно его огорчило. Он был как никогда поглощен литературным трудом: к концу октября 1808 года было подано в цензуру, а в феврале 1809-го вышло в свет первое отдельное издание басен. Небольшая книжка состояла наполовину из текстов, в разные годы опубликованных в журналах, наполовину – из совершенно новых. Крылов без опасений напечатал 1200 экземпляров за свой счет, поскольку уже успел убедиться, что его миниатюры принимаются слушателями и читателями на ура. «Басни Ивана Крылова» действительно стали сенсацией; в «Вестнике Европы» на них большой восторженной статьей отозвался Жуковский 221 . Осенью 1811 года, развивая успех, автор почти одновременно напечатает эту книжечку «вторым тиснением» и выпустит «сиквел» – «Новые басни Ивана Крылова».