А еще в результате такой жизни у меня развилась привычка на всем экономить и не тратить деньги никогда, если их можно не тратить. Заметив у себя такую склонность, я, однако, не особо страдал от ее осознания и сам частенько начинал разговор с Энакином или Шми в духе: 'Энакин, я, конечно, жмот, но, так и быть, я позволю тебе...' или 'Шми, хоть я и жмот, но ты не можешь меня упрекнуть в том, что я не забочусь о вас с Энакином...'

Неудивительно, что из-за всего этого я быстро пришел к выводу, что бескорыстно помогать джедаям не стоит - пускай сами будут бескорыстными! Я же продам им Избранного вместе с его матерью, но только за бешеные деньги! Или, так и быть уж, позволю их канонически у меня выиграть (в отличие от Уотто - обоих), но вот за то, что мне известно о будущем и что может спасти самих джедаев и эту галактику от ситхов - запрошу немало. Столько, чтобы свободно съехать с Татуина и жить на планете получше. В конце концов, будет очень обидно всех спасти и при этом самому остаться прозябать... или, скорее, высыхать на этой мерзкой планете, да еще и оставшись без единственных своих помощников!

Впрочем, что касается самих Скайуокеров, к которым я, надо признать, немного привязался, то им мне хотелось помочь даже и за просто так. К тому же помощь Эни и его матери - сама по себе может изменить будущее галактики к лучшему - чем лучше будет Энакину, чем меньше он будет страдать и злиться, тем меньше вероятность, что он в итоге падет на темную сторону. И вообще-то уже дважды мне удалось это сделать...

Глава 2

В то утро я быстро понял, что настал Тот Самый День.

Во-первых, Энакину уже было семь лет. Во-вторых, как раз сегодня мне нужно было на целый день уехать из Мос Эспы и отправиться в Анкорхед, где вчера произошла крупная авария, чтобы попытаться выкупить уцелевшие детали. В-третьих, утро было просто прекрасным, таким, какого я не помнил на Татуине: тепло, но не жарко, и при этом приятный свежий ветерок, но никакой песчаной бури - просто какие-то чудеса.

Наконец, я поинтересовался у Энакина:

– Эни, скажи, у твоей подруги Эми сегодня не выходной день?

Хозяевами девочки Эми была богатая семья тунгов, которые позволяли ей один выходной в месяц...

– Да, - мальчик с удивлением взглянул на меня.
– Сегодня ее выходной день.

– Ага, - глубокомысленно произнес я.
– А ты знаешь неподалеку от города такое место, где растет красивое дерево и так удобно проводить пикники?

– Да, - неуверенно ответил Энакин, с подозрением взглянув на меня. Наверное, он подумал, что я каким-то невероятным образом узнал о его плане провести свободный день. Впрочем, так ведь оно и было.

– Прости, если испортил вам отдых, но, возможно, сегодня туда отправитесь не только вы, - сообщил я, полностью поставив мальчика в тупик.
– Пойдем.

Вскоре я, Энакин и Шми уже сидели в доме хозяев Эми и ее родителей.

– Хотите - верьте, хотите - нет, - говорил я тунгам.
– Пиратский набег за рабами. Сегодня. Их возглавляет некто Крейн. У них есть передатчики, способные заглушить наши, и поставить рабские детонаторы под их управление. К сожалению, больше мне ничего неизвестно. Я лично отправлю своих за город, Энакин знает одно место, где можно укрыться, и они останутся там до вечера. Советую и вам поступить со своими рабами так же. Если я ошибаюсь - будет лишь один потерянный день, если же я прав - мы убережемся от куда больших потерь.

Посоветовавшись, тунги в итоге решили принять мое предложение и тоже отправить своих рабов в 'тайное место Энакина'.

– А как же все остальные?
– тихо спросил Энакин.

– Вряд ли мне удастся убедить в реальности опасности весь город, - без энтузиазма ответил я.
– И, знаешь, мне не хочется связываться с хаттами, они могут прицепиться, откуда я сам это узнал, а кроме них защитить нас некому. Но... ладно, сейчас.

Быстро написав несколько записок, я вручил их Шми.

– Попробуем... Одну отдайте слугам Гардуллы, другую в космопорт, а остальные - хозяевам всех ваших друзей. Только умоляю, сделайте это быстро, а потом сразу же бегите и ведите всех к этому дереву Энакина.

– А... ты?
– спросила женщина.

– А я должен лететь в Анкорхед. Хотя...
– я помедлил.
– Я, конечно, могу взять вас с собой, но ведь никто кроме Энакина не знает, где укрыться...

– Я понимаю, - голос Шми стал тверже.
– Мы останемся и укажем путь остальным. Всем, кому сможем.

Улетел я в откровенно поганом настроении. Может быть, мне стоило остаться и самому поговорить с прочими рабовладельцами? Но помогло ли бы это? А еще я опасался, что, задержавшись, предупреждая других, Скайуокеры сами могут не успеть уйти из Мос Эспы вовремя, и уж тогда просто страшно представить, как изменится будущее, не говоря уже о том, что я сам останусь ни с чем, потеряв Избранного. Возможно, стоило как раз ограничиться спасением матери Эми, которую должны были похитить в набеге, но... Я не смог отказать Энакину, ведь у него в городе были и другие друзья-рабы. Как бы он стал ко мне относиться, если бы я сознательно оставил их рисковать? Эни же не знает, как я, что с ними ничего не должно случиться! И все же это был большой риск, так что у меня не осталось никакой уверенности, что удалось хоть что-то изменить к лучшему, а не наоборот.

Издергавшись от беспокойства за Шми и Энакина, я в итоге провалил и свое дело в Анкорхеде, купив совсем немного деталей и заплатив за них дороже, чем следовало. И, лишь вернувшись поздно ночью, с облегчением узнал, что все обошлось. Скайуокеры успели сообщить весть и руководству города, и всем своим друзьям, после чего увели в укрытие всех, кого им разрешили забрать. Правда, хатты не стали защищать рабские кварталы, ограничившись обороной своих особняков и космопорта, однако слухи разошлись и многие из рабов все же успели спрятаться или убежать во время набега. Во всяком случае, как я узнал, на этот раз пиратам не удалось похитить Халу - мать Эми, и никто из других друзей Энакина тоже не пострадал. Это было хорошо - теперь Энакин не запомнит на всю жизнь потерю Эми, не затаит злобу на Крейна и не убьет его в тринадцать лет под влиянием этой злобы, как было в каноне...