К чему всё это поведение? Эти провокационные фразы…

Скользящие, пьянящие, обнажающие взгляды, способные вытрясти из тебя всю душу…

Если он прозрел, то поздно. Я вдоволь настрадалась и не желаю повторения.

– Прекращай свои выходки. Что ты там хотел?

– Увезти тебя, ведьма. За тридевять земель. Подальше от себя и своих проблем, как ты и хотела... И если уж ребёнок от Паши, то могу привезти и его туда же. Дом вам подарю, будете жить счастливо, –добавляет он следом.

– Издеваешься, да?

– Естественно. А ты как думала? Что я отдам тебя и своего ребенка какому-то додику? Ты вообще нормальная?!

– Нет, ненормальная. Видимо, поэтому всё ещё говорю с тобой! – дёргаюсь, мечтая закончить весь этот фарс. Заканчиваю бинтовать, завязываю узелок и отворачиваюсь.

– Кать... Давай. Времени мало. Ехать далеко. А придется… И спасибо.

– Нет, не придется. Никуда я не поеду. Мы не вместе, а значит со мной ничего не случится. Всё. Закрыли тему. Теперь убирайся! – твержу ему, даже не глядя на него. Он всё ещё сидит позади, пока я пытаюсь убрать оставшийся бинт в упаковку, но руки дрожат так, что ни черта не выходит.

Чувствую его дыхание позади, а затем, в одну секунду и металл вокруг своей шеи. Не успеваю понять, как на мне смыкается та самая цепочка.

– Обронила у меня дома, – твердит он шёпотом, а я хмурюсь, ощущаю, что глаза начинают слезиться.

– Я не обронила, а вернула. Потому что…Потому что…Это сердце явно уже не принадлежит мне. Подари его Беате! Так будет проще всем! – выкрикиваю, чуть ли не срываясь на жалобный хрип.

– Кать… – его руки ложатся мне на плечи. – Я всё понимаю. Облажался. И мы ещё сто раз об этом поговорим, но сейчас. Позволь отвезти тебя в безопасное место, пока у нас есть время. Пойми, что ты должна временно исчезнуть. Иначе я постоянно буду отвлекаться на твою безопасность и просто проиграю…

– Проиграешь…О чём ты? Ты не женишься?! – спрашиваю, развернувшись. Смотрю ему в глаза, а повсюду боль курсирует. Не могу понять, где она сильнее. Всё время перемещается и от этого кажется невыносимей. – Скажи, что не женишься…

Господи. Как же, наверное, ужасно жалко я звучу…

Как вдруг…

– Женюсь. Кать. Всё по-прежнему, – продолжает он, а у меня вдруг в мгновение злость закипает.

Я так его ненавижу.

Зачем он пришёл? Издеваться?

Играть на чувствах?

Что ему нужно от меня?

– Тогда вали, Глеб. Я никуда с тобой не пойду, можешь хоть орать на меня, но не пойду!

– Блядь…Ведьма…Хули так сложно…Почему не слушаешь? Почему слышишь всегда не так, как нужно?!

– Потому что ты говоришь не то, что нужно! Потому что ты женишься на другой, Глеб! И если уж совсем на чистоту, я тебя отпускаю! Уходи! Мне будет без тебя лучше! Мне не нужен чужой мужик!

– Но я не чужой, блядь, ведьма. Я твой. Твой, блядь. Полностью. Я даже не спал с ней ни разу. Клянусь, – задвигает он, надрывая голос.

– Что ты несёшь?! – морщусь, слушая эту гнусную ложь. Он же не думает, что я настолько тупая?! – Я не верю тебе! Ни единому слову не верю!

– Да это правда, блядь. Я никого не трахал. Мне, нахуй, вообще не до этого. Я думаю только о тебе и о том, что узнал. Это понятно? Мне надо всё время наблюдать, выяснять, искать. Мне не до блядин, Катерина. И я говорю это не для того, чтобы ты сразу ко мне кинулась. Не дурак. Не собираюсь выпрашивать твоего расположения. Дело, блядь, вообще в другом. Дело в том, что твоя жизнь, как и моя, в опасности. Но я справлюсь, а ты–нет! А с учётом... Того, что ты…Что мы…ждём ребенка…Если это так…Это ведь так? – спрашивает чуть ли не дрожащим голосом. То ли его затрясло от сказанного, то ли стало морозить, ведь антибиотик он так и не выпил.

– Выпей таблетку, Глеб. Я не хочу отвечать на твой вопрос. Я вообще не хочу быть с тобой связанной. Чего бы это не касалось, поэтому ничего тебе не должна, – насильно протягиваю ему капсулу и воду, и он запивает её. – Моё тело – моё дело.

– Как скажешь, – цедит сквозь зубы. – Просто тащи свою задницу вниз сразу после того, как соберешь вещи. Обещаю дом тебе понравится.

– Глеб, ты оглох?!

– Нет, Катя. Это ты оглохла, блядь. Если не пойдешь сама, я потащу силой. Ты знаешь, что это правда. Я сделаю всё, чтобы вывезти тебя отсюда. Хочешь ты этого или нет. У меня в машине есть новый телефон, новая сим-карта. Ты должна оставить старые здесь. И чтобы ты понимала. Это война, ведьма. Не шутки, блядь. Не игры. Не ёбанный спектакль! Когда всё начнётся, все будут злые, как псины…Ты не представляешь на что способны эти люди.

– Потому что ты не рассказываешь! Всё как раз поэтому! Ты ни черта мне не рассказываешь! И та ссора произошла только из-за этого! – вскрикиваю и начинаю рыдать, пряча глаза за дрожащими ладонями.

Бегунок ненормальности достигает самой критической точки.

Меня шкивает, как парусник при урагане.

Всё, о чём могу думать, это то, как мы грубо расстались. Как невыносимо больно мне было. И мне нельзя вот так нервничать…Просто нельзя…

Внезапно ощущаю его мятный запах и руки, сомкнувшиеся за моей спиной.