Она принесла мне крепкий кофе без сахара, как я люблю.

Сильвия сменила тему.

— В чем суть этой рекламной кампании?

— Они хотят по-новому подать свой фирменный продукт, который присутствует на рынке уже полвека. И я решил рассказать историю этой марки. Ведь каждый год ее существования — это оборот вокруг солнца. Мне тридцать девять лет, значит, я тридцать девять раз облетел вокруг него.

— Никогда не думала об этом. Выходит, я облетела солнце уже тридцать пять раз и даже не подозреваю об этом.

— А на вид ты сделала куда меньше оборотов.

Она рассмеялась. Смех у нее удивительно заразительный и искренний, как у ребенка.

— Так что же тебе сказал тот человек в баре? — Все-таки меня это задело.

— А я думала, что сумела отвлечь тебя. Ревнуешь?

— Просто любопытно.

— Что именно?

— Как мужчины клеят женщин. Это ведь то же самое, что найти успешный рекламный ход, — с помощью пары реплик или ярких слоганов преподнести продукт так, чтобы привлечь к нему внимание.

Она хитро улыбнулась. Я всегда завидовал женщинам: они спокойно ждут, пока остальные не выложат карты. Стратегия победы.

— Чаще всего они разочаровывают, — усмехнулась она.

— Я тоже разочаровал тебя? — не смог удержаться я.

— Ты — нет. И знаешь почему?

Я молча смотрел на нее, выжидая, куда заведет разговор.

— Ты подошел ко мне без всякого намерения соблазнить. И когда мы виделись с тобой во второй раз, тоже говорил со мной вполне нормально, без какой-либо стратегии. И я невольно попала в твои сети, как та рыбка, что хватает крючок без наживки, только увидев что-то блестящее.

— А кто тебе сказал, что это не стратегия? Не-стратегия в качестве стратегии.

Она улыбнулась:

— Ты умен, но не слишком: все-таки мужчина. Так могла подумать только женщина.

Мы посмеялись, и я не удержался — поцеловал ее на глазах у всего вагона, не в силах устоять перед обаянием Сильвии.

Прежде чем она погрузилась в чтение, я снова пошел в наступление:

— А тот мужчина в баре?

— Он уже немало накрутил оборотов вокруг солнца, ему, наверное, столько же лет, сколько моему отцу.

Мне показалось, она чем-то недовольна.

— Он не понравился тебе?

— Он расстроил меня, — улыбнулась она и добавила: — Несмотря на свой возраст, надеялся на успех. Никак не думала, что выгляжу такой легкомысленной.

Сильвия — единственная из знакомых мне женщин, которой нравится иронизировать над собой.

— Но он был вежлив хотя бы?

— Вполне. Даже галантен.

— Предложил тебе носовой платок?

— До этого дело не дошло, — рассмеялась она. — Но дал мне ясно понять, что умеет за-ботиться о женщине.

— В том смысле, что у него достаточно денег?

— Денег и, самое главное, опыта. Он знает, что делать.

— А ты что ответила?

Она помолчала немного, потом проговорила:

— Что не люблю водить машину.

Я с недоумением взглянул на нее, пытаясь понять, что она хочет этим сказать.

— Мужчины в таком возрасте, как правило, обзаводятся огромной машиной, но водит ее молодая жена, — объяснила Сильвия.

Я представил себе внедорожник SUV, за рулем которого сидит красивая блондинка лет сорока с длинным конским хвостом на затылке, в теннисном костюме. Рядом с ней — помятый старик, цепляющийся за поручень над дверцей.

— У меня нет никакого желания возить его повсюду, — добавила она, и мы расхохотались.

Я взял ее руку и, поцеловав пальцы, не отпускал до самой Вероны. Ее руки притягивают меня как магнит — при первой возможности держу их в своих ладонях.

Мы пришли в отель и бросили сумки. Номер оказался очень уютным. Потом мы гуляли по городу, подобно многим влюбленным парочкам.

В ресторан мы явились в таком приподнятом настроении, что заказали дегустацию вин, а также доску с колбасной нарезкой и рис в соусе амароне.

Нам хотелось развлекаться, дурачиться. Покидая ресторан, прихватили с собой еще бутылку красного.

По дороге в отель мы без конца хохотали, да так, что раза три пришлось даже прислониться к стене, чтобы не упасть.

В номере мы открыли бутылку, и я наполнил бокалы. Сильвия пила маленькими глотками, едва смачивая губы. Ее поцелуи отдавали вином. Я раздел ее: сначала снял блузку, потом юбку и наконец бюстгальтер и трусики.

Она упала на кровать. Я целовал ее ступни, голени, колени. Она обхватила мою голову и слегка напряглась, наверное, ей стало щекотно или, может быть, слишком возбудилась.