Эта ложь была традиционным вызовом, и Стив отозвался с нескрываемой неприязнью.

– С кем это ты разговариваешь?
– угрожающе произнес он, делая шаг в нашу сторону.

– Во всяком случае, не с тобой, - отрезал Джо. Эта реплика показалась ему уничтожающей. Он повернулся ко мне с довольной усмешкой: - Слышал, как я его отделал?

– Смотри, они уходят, - сказал я.

Бронсон и Стив повернулись и начали взбираться по склону кратера.

– Пускай! Кому они нужны?

Бронсон оглянулся через плечо и бросил последнее оскорбление:

– Оба вы психи.

Мы с Джо были разочарованы незначительностью его выпада. Не стоило труда отвечать на него, и мы молча наблюдали, как эти двое пробирались между камнями.

– Ябеда не пробьет себе дорогу и на ровном месте, - заявил Джо.

– Я пробью, правда, Джо?
– пропищал Энди. Его оценка собственных способностей всегда зависела от мнения Джо.

– Да, - подтвердил Джо, жуя стебелек травы. Потом сказал, обращаясь ко мне: - Нам пора двигаться. Мне ведь еще за утками идти.

– Ладно, - произнес я и добавил: - Можешь меня не ждать, если тебе не хочется. Я отлично доберусь.

– Пошли, - сказал Джо, поднимаясь.

– Подожди, я хочу почувствовать, что я на самом деле внизу, - сказал я.

– Здесь как-то странно, правда?
– заметил Джо, оглядываясь вокруг. Послушай, какое эхо!.. Ого-го-го!
– закричал он, и в ответ со склонов раздались глухие "го-о-о".

Некоторое время мы прислушивались к тому, как эхо, перекликаясь, облетало кратер, потом Джо сказал:

– Пошли. Мне тут как-то не по себе.

– Почему, Джо?
– спросил Энди.

– Кажется, что вот-вот все обвалится на нас.

– Но ведь не обвалится же, правда, Джо?
– забеспокоился Энди.

– Нет, - ответил Джо.
– Это я так говорю.

Однако действительно казалось, что склоны кратера, кольцом нависшие над нами, обрушатся и закроют собой небо. Отсюда оно не выглядело куполом, высящимся над землей, оно было непрочной крышей, опирающейся на стены из камня и земли. Небо казалось бледным, прозрачным, лишенным привычной голубизны, каким-то незначительным по сравнению с громадами склонов, встающих ему навстречу.

А земля была коричневой-коричневой, совсем коричневой. Темная зелень папоротников исчезала в коричневых тонах вокруг. Коричневыми были неподвижные, тихие камни! Даже тишина казалась коричневой. Мы сидели, отрезанные от веселых звуков живого мира, лежащего там, за верхним краем окружавших нас склонов, и все время чувствовали, что кто-то огромный и недружелюбный наблюдает за нами.

– Пойдем, - помолчав, сказал я.
– Здесь и в самом деле жутко.
– Я спустился на землю с камня, на котором сидел.
– Никто никогда не поверит, что я был здесь, - заметил я.

– Это только показывает, что они дураки!
– ответил Джо.

Я повернулся и стал карабкаться вверх. Когда ползешь по крутому склону вверх, приходится опираться на колени всей тяжестью, а мои были уже воспалены и болели. При спуске все бремя несли на себе руки, колени лишь поддерживали меня. Теперь каждый ярд стоил мне огромных усилий, и я быстро уставал. Через каждые несколько ярдов я вынужден был отдыхать, опустившись на землю и тесно прижавшись к ней лицом, бессильно вытянув руки по бокам. В таком положении мне слышно было биение собственного сердца, доносившееся словно из-под земли.

Сперва, когда я отдыхал, Джо и Энди садились по обе стороны от меня и болтали, но потом мы стали взбираться и отдыхать молча, каждый был занят собственными мыслями. Джо приходилось помогать Энди и в то же время приноравливаться ко мне.

Я полз и полз, подстегивая себя беззвучными возгласами: "Давай! Скорей! А ну-ка еще!"

Высоко на склоне кратера мы сделали очередную передышку. Я лежал, вытянувшись во всю длину, глубоко дыша, как вдруг мое ухо, прижатое к земле, уловило один за другим два глухих удара. Подняв голову, я посмотрел в сторону вершины. Там на самом краю, четко вырисовываясь на фоне неба, стояли Бронсон и Стив; они размахивали руками и испуганно кричали:

– Берегитесь! Берегитесь!

Камень, который они по какому-то внезапному побуждению столкнули вниз, на нас, еще не набрал скорости. Джо увидел его одновременно со мной.

– За дерево!
– выпалил он.

Он схватил Энди, и мы втроем с трудом поползли к старому засохшему эвкалипту, стоявшему на склоне. Едва мы успели добраться до него, как мимо нас с резким свистом и шумом, сотрясающим почву, пронесся огромный камень. Мы видели, как далеко внизу он бешено подпрыгивал над папоротниками и поваленными деревьями, потом услышали страшный треск его удара о каменный вал, скрытый папоротниками. Камень раскололся пополам, и оба куска под углом полетели в разные стороны.