Назначил встречу через полчаса, а сам бегом рванул в кабинет и наглухо замуровал дверь, наложив на нее несколько защитных печатей. Теперь у того, кто коснется дверной ручки, будет дикий первородный понос в течение недели, минимум. Надеюсь, Вика не подумала, что это шутка, и не будет проверять это на практике. Хотя ладно, я же хороший муж, так что на ней защитная печать попросту не сработает, и она это понимает.

А сам, усевшись в кресло и закрыв глаза, погрузился в глубокую медитацию. Так, сразу несколько укрепляющих заклинаний завершили свой долгий цикл, и теперь настало время высвободить накопившуюся в них энергию. После чего внимательно проследить за тем, куда будет направлена энергия.

Во-первых, я давно хотел улучшить проводимость периферической нервной системы, но ровно до тех значений, когда процессы в ней будут совпадать с энергетической системой. Каналы вообще зачастую проходят рядом с основными нервами, и это наиболее верное расположение. Разве что иногда опытные маги во время долгих медитаций создают дополнительные каналы и запечатывают их. Они нужны для заклинаний последнего шанса и создаются лишь на крайний случай. Лучше выжечь заранее подготовленные каналы и ударить по врагу всеми силами, чем умереть. А если при этом остается возможность обойти малой кровью и не уничтожить крупные нервы, то вообще хорошо.

Ладно, что-то я опять задумался, а на это нет времени. Буквально за пятнадцать минут распределил заклинания по своему телу и, помимо нервной проводимости, значительно увеличил плотность мышц, а еще поработал над дополнительной изоляцией системы, отвечающей за магию крови. Да, до этого тоже было неплохо, но теперь целительская магия не будет причинять мне даже едва заметного дискомфорта. Ну и еще по мелочи, последнее заклинание распределил между другими органами, даже над красным костным мозгом поработал. Пусть создает больше крови, она иногда очень даже выручает.

На этом открыл глаза, посмотрел на часы и, облегченно вздохнув, отправился в гостиную, где меня уже дожидался пусть и дорогой, но незваный гость.

* * *

Император сидел в гостиной и задумчиво поглощал один пирожок за другим. Он хотел выпить вина, но вместо этого ему принесли какую-то настойку и целый тазик пирожков. Старик думал повозмущаться, вот только перед этим откусил от первого пирожка… И всё! Пошел уже третий тазик, а остановиться он всё никак не может.

— Как хоть дела? Нормально? — Император громко хлюпнул чаем.

— Да нормально… — цесаревич тоже отпил из своей чашки и сунул в рот пирожок.

Еще несколько минут они сидели и молча поедали выпечку, но затем Александр тоже решил поддержать разговор.

— А у тебя как?

— Нормально, — пожал плечами старик и потянулся за следующим пирожком.

Собственно, примерно так пролетело около двух часов. Нет, отец с сыном действительно общались, но перекидывались лишь дежурными вопросами и ответами. Тогда как каждый из них сидел, смотрел в пустоту и размышлял о своем.

Император понимал, что не видел сына уже давно, и стоило бы поподробнее расспросить его о жизни. Ведь даже из писем Булатова он знает, что Александру пришлось пройти через многое и интересно было бы узнать, как это повлияло на него. Хотя и без разговоров видно, как он возмужал. Казалось бы, еще совсем недавно Александр был обычным избалованным юнцом, который, пусть и храбрится, но в случае реальной угрозы спрячется за спины своей гвардии.

Нет, он никогда не был трусом… Но и реальной опасности раньше тоже никогда не видел. Вот только это было раньше. Сейчас на соседнем от Императора кресле сидел не какой-то изнеженный цесаревич, а настоящий бывалый воин, абсолютно устойчивый к любому стрессу, совершенно неуязвимый к любым видам запугивания, и главное, достаточно сильный, чтобы вести людей за собой. И как бы ни хотелось расспросить сына, все мысли Императора были заняты новыми угрозами Империи. Та же гидра появилась словно из ниоткуда, и это серьезная угроза для безопасности страны. Вот только далеко не единственная.

— Ой… — как-то безэмоционально проговорил Александр, выронив пирожок. Но, так же без лишних эмоций, он наклонился и поднял его с пола, после чего сдул пыль и продолжил есть.

— Сын, ты чего делаешь? — удивился старик. — Он же испачкан! Нельзя есть с пола, ты ведь не какой-то бездомный, а будущий Император!

— Ага! — кивнул цесаревич. — И что? — у него перед глазами всплыли воспоминания о том, какую еду иногда приходилось есть, чтобы выжить. Как он зубами выковыривал из снаряда разогретую кашу, а оказывалось, что это вообще вражеский неразорвавшийся снаряд. Пришлось есть порох. Или даже боевые перекусы, когда в самый разгар сражения гвардейцы приносили бутерброды, и они были настолько вкусны, что приходилось держать их одной рукой, а второй отстреливаться от врага. — Вообще, тут не такой уж и грязный пол. Тут Арианна ползала, всю инфекцию потравила некротикой, а затем возродила бациллы, и теперь они приносят только пользу. Да и Император я там, где-то в далеком будущем… — задумался Александр. — А сейчас я гвардеец Рода Булатовых.

На этом все вопросы у Императора окончательно отпали, и он снова задумался о том, как изменился его сын. И как его потом вызволять из гвардии Булатова, ведь рано или поздно передавать власть всё же придется. Лучше делать это при жизни, чтобы была возможность нормально провести старость, и успеть хоть немного пожить без постоянного нервного напряжения. А для этого, будучи на пенсии, стоит окончательно разорвать все возможные связи с графом. С ним ни о каком спокойствии можно и не мечтать.