Боярышня уже догадалась, что мальчик намеренно не учится ремеслу, надеясь занять место тех новиков, которых натаскивал его отец. Он просто хотел быть рядом, получить признание и заслужить одобрение — вот и весь его секрет нерадивости у мастеров! Но ведь додумался, выстроил целый план, а сам тайком научился считать. И это всего лишь в шесть лет!

— Олежа, мне очень нужен помощник, — наклонившись поближе к ребёнку, заговорщицки произнесла боярышня, — тебе необходимо продолжить учебу и знать столько же, сколько знает мой дед.

Мальчишка потрясенно раскрыл рот, но спохватился и сдавленно признался:

— Я не смогу. Боярин очень умный.

— Когда-то и он был ребёнком, — улыбнулась Дуня и поднялась. — Пойду переговорю насчёт тебя с ним, — пояснила она ему как взрослому. — Попрошу приставить тебя пока к брату, чтобы ты учился вместе с ним.

Не откладывая, она направилась просить деда за Олежку. Пусть Ванюшкин дядька и сам Ванятка учат его всему. Ведь дед жаловался, что в доме не хватает сметливых и активных людей.

— О нашем разговоре пока никому не говори, — велела Дуня уже в дверях, и мальчишка тут же поцеловал крестик. А она вновь улыбнулась. Олежка хотел было улыбнуться в ответ, но побоялся показаться несерьёзным, поэтому приложил руку к груди и со всей возможной солидностью склонил голову.

Глава 3.

— Ну и куда она опять влезла? — вопрошала разгневанная Милослава у свёкра, как раз в тот момент, когда дочь вышла во двор посидеть на скамеечке. — Что значит «поедет в Новгород»? Неужто Кошкиной больше некого взять с собой? Зачем им вообще туда ехать?

— Погодь, не шуми, — отмахнулся от неё Еремей, подавая знак ключнице, чтобы та отогнала подслушивающих девок. — А ты присядь, — повел он подбородком на скамью.

— Всех разогнала, батюшка, — отчиталась Василиса и встала в уголочке, сложив руки на животе и строго поджимая губы.

Еремей одобрительно кивнул и сурово посмотрел на невестку:

— Начнем с того, что выполнить княжеское поручение — это почётно.

— Да разве я спорю, — возмутилась боярыня, — но малА наша Дуня для поручений! Вот Машенька уже могла бы…

— Ох, Милослава, вроде не дура ты, но иногда сильно сомневаюсь в этом.

Невестка обиженно сверкнула глазами, переглянулась с насупившейся ключницей и обе они выжидающе уставились на боярина-батюшку.

— Так, уже лучше, — усмехнулся их гляделкам Еремей. — Молчишь и слушаешь, значит, есть у тебя какое-никакое соображение. Машка у нас невеста, и этим всё сказано.

Милослава вспыхнула, но промолчала. Прав свекор, нечего Машеньке по чужим домам шастать. Но Дуняшку-то куда гонят?

Еремей задумчиво пошлёпал губами, сомневаясь, что именно можно сказать невестке.

Их Дунька оказалась не так проста и вела двойную жизнь! Вот так-то!

У всех на виду были её дела с княжичем и молодым Кошкиным, а тайно она вела разговоры и переписку с церковниками!

Когда князь поведал Еремею об этом, то первая мысль была о том, когда внучка успела бы?

Второй мыслью было, чего она могла написать верховным иерархам, и кто её будет слушать?

А от третьей пробил холодный пот, потому что только Дунька и могла всё успеть, да заставить себя слушать.

Князь не отрывал взгляда от Еремея и наблюдал за тем, как менялось лицо его думного дьяка, и когда тот сдавленным голосом спросил, чем на этот раз отличилась его кровиночка, поведал о школах и лекарских домах под патронажем церкви.

Еремей выдохнул. Конечно, не следовало Дуне замахиваться на то, что обычно делали княгини, но у Марии Борисовны без этого полно дел.

Да и разве плохо наставлять деток и покровительствовать лекарям?

И кому, как не попам, приглядывать за этим?

Конечно, не по Дунькиному возрасту этим заниматься, но благое дело она затеяла! Молодец, егоза. А может, Мария Борисовна обиделась?

И тут князь прищурился и сказал, что Еремей ничего не понял. Внучка не одну-две школы открыть собирается и не один лекарский дом, а сотни, и по всему княжеству. За этим к бывшему владыке церкви обратилась, а он выслушал её и развел бурную деятельность.

И у князя один единственный вопрос: почему она к изгнаннику Феодосию обратилась, а не к нему, своему любимому и многоуважаемому князю?