Их покормили - на завтрак дали жесткого сыра, свежевыпеченного хлеба и молока, в полдень жареных цыплят с зеленью, завершил все ужин из говядины и ячменного супа, но приносившие еду слуги не отвечали на вопросы Сансы. Вечером пришли женщины с одеждой из башни Десницы, прихватив и какие-то вещи Джейни, однако они казались почти столь же испуганными, как ее подруга, и когда Санса попыталась поговорить с ними, они бросились прочь, словно бы она была больна серой заразой. Гвардейцы, караулившие дверь снаружи, отказывались выпустить их из комнаты.

– Пожалуйста, мне нужно еще раз поговорить с королевой, - сказала им Санса, как говорила она всем в этот день.
– Она захочет переговорить со мной, я знаю это. Передайте королеве, что я хочу видеть ее. Если королева занята, тогда попросите принца Джоффри. Будьте добры, мы ведь должны пожениться, когда станем старше.

На закате второго дня зазвонил огромный колокол. Голос его был глубок и звучен, низкие тягучие удары наполнили Сансу ужасом. Звон не смолкал, и спустя некоторое время ему ответили другие колокола - с башен Великой септы Бейелора, с холма Висеньи. Колокольный звон громом прокатывался над городом, предвещая грядущую грозу.

– Что это?
– спросила Джейни, зажимая уши.
– Почему звонят в колокола?

– Король умер.
– Санса не могла сказать, как она это узнала, но сомнений она не испытывала: низкий, бесконечный звон наполнял комнату, скорбный, как погребальный напев. Неужели какой-то враг взял штурмом замок и убил короля Роберта? Неужели им пришлось быть свидетелями этого сражения?

Она отправилась спать в недоумении: беспокойная и испуганная. Неужели ее прекрасный Джоффри стал теперь королем? Или враги убили и его? Она боялась за него и за своего отца. Если бы только ей сказали, что случилось...

В эту ночь Сансе приснился Джоффри на троне; она сидела возле него в сотканной из золота мантии. На голове ее была корона, и все, кого она знала, кланялись ей, преклоняли колена и говорили любезные слова.

На следующее утро - утро третьего дня - сир Борос Блаунт из Королевской гвардии явился, чтобы проводить ее к королеве.

Сир Борос - человек уродливый, широкогрудый, с короткими кривыми ногами, плосконосый, щеки мешочками, волосы серые и колючие - сегодня был выряжен в белый бархат, а его снежный плащ был застегнут львиной брошью. Фигурка отливала ярким золотом, вместо глаз у нее были вставлены крошечные рубины.

– Сегодня вы весьма симпатичны и великолепны, сир Борос, - сказала ему Санса. Истинная леди всегда вежлива, а она решила быть настоящей дамой вне зависимости от любых обстоятельств.

– Как и вы, миледи, - отвечал сир Борос ровным голосом.
– Светлейшая государыня ждет. Пойдемте со мной.

Перед дверями Серсеи стояла стража: воины Ланнистеров в пурпурных плащах и шлемах с львиными гривами. Проходя мимо, Санса заставила себя улыбнуться и пожелать им доброго утра. Она впервые оставила свою каморку, после того как сир Арис Окхарт привел ее в башню два утра назад.

– Ради твоей же безопасности, моя милая, - сказала ей тогда королева Серсея.
– Джоффри никогда не простит мне, если что-нибудь случится с его драгоценной Сансой.

Санса ожидала, что сир Борос проводит ее в королевские апартаменты, но вместо этого он повел ее из крепости Мейегора. Мост был снова опущен. Какие-то работники спускали внутрь сухого рва человека на веревках. Посмотрев вниз, Санса заметила тело, повисшее на одном из огромных железных шипов. Она торопливо отвернулась, боясь спрашивать, опасаясь приглядываться, чтобы не узнать знакомого.

Королеву Серсею они нашли в палатах совета - во главе длинного стола, заваленного бумагами, свечами и брусками печатного воска. Комната была прекрасна, Санса еще не видела таких. Она с восхищением поглядела на резную деревянную ширму и пару одинаковых сфинксов, восседавших возле двери.

– Светлейшая государыня, - проговорил сир Борос, когда их впустил внутрь королевский гвардеец, сир Мендон, обладатель на удивление мертвого лица.
– Я привел девушку.

Санса надеялась увидеть Джоффри, однако ее принца не было здесь, в отличие от трех советников короля. Лорд Петир Бейлиш сидел по левую сторону королевы, великий мейстер Пицель - в конце стола, распространявший цветочный аромат лорд Варис возвышался над ними. Все они были в черном, подметила Санса с ужасом. Знак траура.

На королеве было черное шелковое платье с высоким воротником, от шеи до пояса расшитое темными рубинами. Камни были огранены как слезинки, словно бы королева плакала кровью. Серсея улыбнулась вошедшей, и Санса подумала, что более сладкой и печальной улыбки она еще не видела.

– Санса, мое милое дитя, - сказала королева, - я знаю, что ты хотела видеть меня. Прости, что я не могла послать за тобой раньше. Дела еще не устроились, у меня не было даже свободной минутки. Надеюсь, мои люди хорошо позаботились о тебе?