Я поднялся на твердой деревянной шконке и обнаружил себя в одних драных штанах. Даже сапоги забрали.

— Ну. Хотя бы вылечили, — отметил я про себя. Хотя голова ещё немного побаливала.

Я подошел к решетке и оперся на неё руками, размышляя о своей судьбе. По всему выходило, что моя казнь неизбежна. Но сейчас я пожалел только об отсутствии сигарет.

— Ну что? Допрыгался? — спросил я сам себя.

— Допрыгался.

— Ты же знал, к чему это всё приведет в конечном итоге.

— Знал. Но я ни о чем не жалею.

— Ты сидишь в сырой камере в ожидании смерти и ни о чем не жалеешь?

— Ни о чем. Зато я почувствовал, что такое настоящая свобода. Без нужды кланяться и терпеть. И даже один такой прожитый день стоит смеха палача.

— Ты так говоришь лишь потому, что тебе не было за что жить.

— Скорее всего. Но имеем, что имеем. Я бы всё равно рано или поздно взорвался. Это место… Этот мир… Что-то меняет меня. Балу испугался именно этого. Я же устал жить в страхе.

Не знаю, сколько прошло времени, прежде чем дверь коридора скрипнула, пропустив в это царство темноты тусклый лучик света.

К моей камере подошли трое стражей:

— К стене! Живо!

Я подчинился, и меня заковали в кандалы, после чего накинули на голову мешок. «Ну, вот и всё. Скоро конец», — с каким-то облегчением подумал я.

Однако я думал, что ад закончился, но он, в свою очередь, и не думал начинаться. Потому что вели меня долго, после чего посадили в какую-то телегу, и мы еще продолжительное время куда-то ехали, отбивая мне бока твердыми досками транспортного средства.

Наконец, меня грубо вытолкали и поставили на землю.

Когда с меня сняли мешок, я был даже несколько удивлен тому масштабу представления, центральной персоной которого я должен был являться.

Ну, понятно, что моя смерть должна быть в назидание всем ученикам. Но присутствие здесь самого верховного пердуна Маркала меня несколько удивило. Да и все собравшиеся выглядели не как пришедшие для веселого представления. Все были в полном снаряжении и с мешками за спиной, как будто собирались куда-то в поход.

Кроме них здесь было сразу несколько отрядов стражей и хранителей. В этом мире я еще никогда не видел такое количество народа в одном месте. Ну, разве что вчера при нападении монстров.

Происходило всё у подножия храма, и я, наконец, смог воочию узреть его колоссальную величину. Казалось, что черная пирамида попирает само небо, как и раньше отвечавшее ей ударами молний.

К моему удивлению, на меня практически никто не обращал внимания. Все внимательно слушали главного хранителя, который, похоже, вновь читал по бумажке:

— Наконец, пришел этот день! Сегодня наши призванные герои отправятся в свой первый поход в саму бездну! Пусть руки ваши будут крепки, а разум чист, когда вы столкнетесь со всеми её ужасами! Но не стоит бояться! Когда вы там окажетесь, будет организован безопасный аванпост, откуда вы сможете совершать вылазки для обучения, улучшения навыков и сбора ресурсов. Однако… — он сделал драматическую паузу. — Бездна требует жертву. Без неё сей поход будет крайне опасным и сложным. На экспедицию хлынет невообразимый поток тварей, а портал может повести себя непредсказуемо, забросив отдельные отряды в случайные места… Что это за жертва, спросите вы? Как бы мне не прискорбно было это говорить, но это должен быть один из вас.

По рядам землян прошло волнение, и старик сделал паузу, позволяя осмыслить сказанное им.

— Да. Вы всё правильно поняли. Лучше всего, когда человек сам добровольно жертвует собой ради других. Это утихомиривает бездну лучше всего, и весь поход становится намного безопаснее. Подумайте! Кто-нибудь готов принести себя в жертву ради друзей и братьев по оружию? — его взгляд украдкой мазанул по мне, заставив меня недоуменно скривиться.

«Ты че, старый, попутал? Да черта с два!» — едва не сплюнул я на землю, но оставил свои мысли при себе.

Маркал с недовольством покосился на стоящего неподалеку от него Игоса и продолжил:

— Также бездна может принять и ту жертву, которую выберете вы коллективно. Того, кто может представлять опасность для товарищей и для всей экспедиции. Самого недостойного и самого непредсказуемого.

Вот тут уже все взгляды устремились ко мне, и я едва не заржал от осознания. Так вот для чего это всё было! Вот почему меня не убили на месте! Меня собираются принести на заклание, как барана! Также меня начал грызть червячок сомнений. А с чего вдруг Маркал запретил меня казнить изначально, после смерти крашенного?