Столько лет он провёл без этого прекрасного чувства. Никогда не зная мягкости и вкуса женщины.

Идеальна.

Вкус Каллы был таким божественным, и в каждой частичке себя, он повторял это, снова и снова. Логан сомневался, что когда-нибудь насытится ею. Боги, он мог бы поглотить её целиком.

Когда жар разлился по его венам, словно пули вожделения, взорвавшиеся в его крови, он придвинулся ближе и схватил её за голову с обеих сторон, чтобы она не отстранилась. Может быть, он высосет из женщины каждый выдох её жизни. Часть его не заботилась ни о чём. Не хотелось отрываться от этих новых эмоций и чувств.

Её язык встретился с его, и поймал стон, прозвучавший между ними.

Его? Её? Все другие чувства сводились к целованию её рта в промежутках между её дыханием.

Так хорошо.

В её вкусе чувствовалась мята зубной пасты, которой она, должно быть, воспользовалась ранее вечером, смешанная с её собственным ароматом — цитрусовым нектаром её кожи, который напоминал ему о тепле и солнечных местах. Вещи, которых он никогда не испытывал сам, вещи, которые его темная и извращенная душа внезапно жаждала почувствовать хотя бы из-за мучительного осознания того, что ей здесь не место.

Мысль о том, чтобы облизать каждый дюйм её тела, заставила его вкусовые рецепторы взбунтоваться, а его бёдра прижаться к ней.

Он чувствовал, как она тянет его, и толкнулся вперёд, схватив её за затылок. Он ни за что не позволил бы ей избавиться от этой спешки.

Его эрекция прижалась к её животу и вызвала рык в задней части его горла, как у какого-то животного.

Она толкнула его в грудь, прервав поцелуй на резком вдохе. Подняв руку, она схватилась за горло, словно спасаясь от удушья.

— Не могу… дышать…

Холод проник в пространство между их вдохами.

Больше.

Логан снова наклонился, заставляя себя преодолеть жесткий барьер, в виде ее руки.

— Мне нужно отдышаться, Логан.

Он убрал её руку со своей груди, касаясь кончиками пальцев её ладони, и снова схватил её за затылок, прижимая к своему рту.

Бл*, ему нужно было больше.

Подобно наркотику, её вкус наполнил его мозг эйфорией, которой он никогда раньше не знал, — той, которой он эгоистично жаждал. Ему было всё равно, хочет ли она, чтобы он остановился или, потеряет ли она сознание в итоге.

Он просунул руку в узкое пространство между ними и погладил её напрягшийся сосок. Её дыхание сбилось у его губ, и он взял её грудь в свою ладонь. Свободной рукой он уделил такое же внимание другой груди, такой тяжелой и мягкой. Он нежно помассировал её, осторожно, чтобы не причинить ей боли, но, будь он проклят, чувствуя, что он похож на ребёнка в контактном зоопарке. Логан не мог насытиться прикосновениями к ней. Его большие пальцы скользили туда-сюда по её соскам, оба торчали сквозь тонкую футболку.

Её тихий стон завибрировал на его губах, и вырвалось её прерывистое дыхание.

Всё ещё слитые губами, он поднял её, прижав к стене, обвив её ноги вокруг своей талии. Проклятье, он пожалел, что не снял с неё боксеры, чтобы ощутить её жар на своем животе. Медленное скольжение по ней и блуждание кончиков пальцев в её боксерах заставили её задвигать бедрами, уверяя его, что он не единственный, кто вот-вот кончит.

Принцесса, казалось, тоже погружена в него с головой.

Возможно, он продержал бы её так всю ночь, прижав к стене, прижавшись к её губам. Хотя были и более жестокие формы пыток.

Руки Каллы обвили его шею, а её ногти вонзились в его кожу головы.

Его голова откинулась назад. Ах, боги, да. Он поднес её к столу, одной рукой отодвинул книги и уложил её на спину, ни разу не оторвавшись от её рта.

Её вкус на его губах.

Её прикосновения к его коже.

Сука, это просто невозможно.

Он схватил её за запястья и поднял руки над головой, прижав их к столу. Логан прервал поцелуй, уткнувшись лицом в изгиб её шеи, и глубоко вдохнул, как наркоман с премиальный дозой.

Калла ахнула, и её грудь бешено вздымалась. Сердце Логана бешено билось, как у птицы.

Когда он попробовал её горло своим языком, его зубы задели натянутую гладкую кожу с желанием впиться в неё. Копошение её рук под его руками сказало ему, что ей не по себе в таком уязвимом положении. Женщин Алекси обучали отбиваться от похитителя, и напряжение её мышц предупреждало, что его действия насмехались над убийцей внутри неё. Эта мысль заставила его член подпрыгнуть.

Логан уже попробовал на своём веку действительно охренительные наркотики, но никогда в жизни не испытывал такого взрыва своих чувств. Он поднял голову, его глаза встретились с ней. Словно фейерверк, распростёртая перед ним самка олицетворяла лучший кайф, который он когда-либо чувствовал, вкалывал или глотал.