Я взрослая. Это не он.

Мой мозг приспосабливается к виду передо мной. К мужчине с балкона.

Боже мой, неужели я серьезно заснула с этим незнакомцем в своем доме?!

— Дыши. — Рука, которая, как я думала, пытается меня задушить, прижимается к моей груди. Тепло от его ладони проникает в мою грудь, заставляя мои легкие остановиться. — Просто дыши, милая девочка.

Я собираюсь винить усталость и растерянность за слезы, наполнившие мои глаза, а не доброту в его голосе. Не слышать, как он называет меня милой после ярких и злобных воспоминаний о том, как меня называли глупой.

— Тише. Теперь ты в порядке.

Мои легкие наполняются еще одним дрожащим вдохом, и я киваю.

Ткань сдвигается под моими пальцами, и я смотрю вниз, чтобы увидеть, что обеими руками обхватила его предплечье.

Я отпускаю его так быстро, как только могу, и возвращаю руки обратно на одеяло. Но его ладонь мешает мне поднять одеяло обратно к подбородку.

Наши взгляды сцеплены вместе, и я вздрагиваю, когда он снова начинает говорить.

— Как его зовут? — Его голос все еще тихий, но он также другой. Немного угрожающий.

— Чье имя?

Он наклоняет голову, и это напоминает мне канал "Природа", когда показывают дикое животное, преследующее свою добычу.

— Человека, который поднял на тебя руку. Скажи мне его имя.

Я втягиваю побольше воздуха. Мое сердце продолжает колотиться, но причина этого меняется. Перерастает из страха в… что-то другое.

— Почему ты хочешь знать? — спрашиваю я.

Кончик его языка проводит по уголку рта, как будто он думает, затем его губы приподнимаются, на самую малость.

— Назови это нездоровым любопытством.

Когда я не отвечаю, он наклоняется ближе, немного сильнее надавливая на те места, где его рука касается меня.

— Держу пари, ты никогда никому не рассказывала. Могу поспорить, что ты делала то, что тебе говорили. — Я чувствую его выдох на своих губах. — Нарушь для меня правила, милая девочка. Поставь себя на первое место и назови мне имя.

Какая-то часть меня знает, что я должна молчать, но я игнорирую ее.

— Артур.

Он издает хмыкающий звук, прежде чем медленно выпрямиться, его большой палец проводит линию между моими ключицами, а затем полностью покидает меня, когда он встает.

— А теперь давай заключим сделку. — Он разрывает зрительный контакт со мной, когда смотрит вниз, чтобы застегнуть свой пиджак.

Я сглатываю, но ничего не говорю, ожидая, пока он продолжит.

— Я не скажу Артуру, что это ты послала меня, а ты никому не рассказывай о сегодняшнем вечере.

Я моргаю, глядя на него.

Он…? Он только что сказал то, что я думаю?

— Скажи мне, что ты согласна, Пейтон. — Его голос теперь более твердый, и когда он произносит мое имя, по моему позвоночнику пробегает электрический разряд.

Он знает мое имя. Откуда он знает мое имя?

Глядя в его прекрасные призрачные глаза, я шепчу:

— Я согласна.

Он делает шаг назад.

— Хорошо.

Я застываю, зная, что потом буду ненавидеть себя, если не спрошу.

— Как тебя зовут?

Он делает паузу, и на мгновение я думаю, что он собирается сказать мне. Но потом он отворачивается от меня и направляется к входной двери.

— Безопаснее, если ты не знаешь.

— Безопаснее для кого? — спрашиваю я.

— Для нас обоих.

Он тянется к ручке, когда останавливается, и я провожаю его взгляд до корзины с бельем, которую я оставила у двери.

Я сижу и смотрю расширенными глазами, как он наклоняется и берет пару моих трусиков с самого верха стопки.

— Они грязные, — задыхаюсь я.

Мужчина ухмыляется мне через плечо, засовывая их в карман.

Мой рот открывается, что становится моей привычкой. Я не знаю, что сказать.

Он отпирает засов и открывает дверь, свет из коридора проливается внутрь, освещая его черты, когда он поворачивается, чтобы посмотреть на меня.

— Держи двери закрытыми, Пейтон. Если оставить их открытыми, это может быть воспринято как приглашение.

Затем, так же бесшумно, как и пришел, он уходит.

ГЛАВА 5

Пейтон

Щелчок закрывающейся двери выводит меня из транса, в котором я пребывала с тех пор, как он появился в моей гостиной. Соскочив с дивана, я, спотыкаясь, иду к двери. Мои ноги подкашиваются.

Я прижимаю руки к дешёвому дереву, чтобы устоять на ногах.