– Очень вкусно! – показала я вилкой на блюдо, практически нетронутое.

Алекс изучающе смотрел на меня и вдруг потянулся к карману брюк, произнеся:

– Я знаю лишь один способ уговорить тебя остаться…

– Боже, нет! – я уронила приборы, ужасом уставившись на Алекса, который замер, держа руку под столом.

Словно в подтверждение моей тревоги, официант, едва заметно согнувшись, принес десерт – нежное облако из шоколада и малины – и оставил нас в каком-то волшебном коконе тишины и намеков.

Алекс поднял взгляд, окунувшись в глубину моих глаз, и в этот момент мне вдруг показалось, что время остановилось, и все вокруг стало казаться лишь фоном.

– Вика, – с нервным выдохом встал он, и я заметила маленький бархатный футляр в его руке.

– О, Господи, Боже… – перехватило дыхание, ладони стали влажными от волнения.

Алекс сделал то, что я так боялась – встал на одно колено передо мной и открыл коробочку со старинным кольцом.

Голова закружилась, внутри разгорелся вихрь чувств: радость, страх, восторг и неуверенность. Глаза расширились от удивления, а губы приоткрылись в немом вопросе.

– В-выходи за меня, в-веснушка, – он стал похож на того Алекса семилетней давности, который заикался от волнения перед камерами.

Каждый звук вокруг стал громким и резким – шепот гостей, треск свечей, даже стук сердца был оглушительным. Я не могла оторвать взгляд от его лица, полного надежды.

Я безумно этого хочу. Каждая клеточка моего тела кричала “да”, захлестывая волной неописуемого счастья. Но внутри шипел холодный страх – страх неизвестности, страх того, что может ждать впереди. Я боялась причинить ему боль, стать обузой, покинуть слишком рано. Я слишком хорошо знала, каково это – быть по ту сторону, когда уходят любимые люди.

Слезы заволокли мой взгляд, но я улыбалась сквозь них.

– Можно я… – с трудом проговорила я, глотая ком горьких слез, скатывающихся по щекам. – Можно мне время подумать?

– Нет, – он покачал головой, обхватив мою руку, – ты сама сказала, что у нас нет времени.

Я нервно, почти истерично усмехнулась, заметив, что весь ресторан следит за нами, что музыка звучит громче специально для нас. "А был ли он в офисе сегодня?" — мелькнула мысль, когда я огляделась и поняла, что все взгляды направлены на нас.

– Не то чтобы я тебя т-торопил, но у меня больное левое к-колено, – с улыбкой произнёс Алекс, заставив меня усмехнуться.

Я взяла его за руку, в которой он держал кольцо, и потянула к себе.

– Говорила же, ты стареешь, Винчестер, – нас обоих трясло, как в посттравматическом шоке, – иди ко мне, глупый дурачок!

Я поцеловала его, желая раствориться в этих поцелуях.

– Сперва скажи "да", – прошептал он сквозь поцелуи.

– Я кивну, чтобы все вокруг перестали смотреть и снимать, но ответа пока не дам…

С этими словами я несколько раз кивнула, улыбаясь, и весь ресторан взорвался аплодисментами, громкими и восторженными.

– Вполне сойдет за согласие! – Алекс взял мою руку и, пока я не опомнилась, надел мне на палец кольцо, чуть больше моего размера.

– Хэй, это называется принуждением! – у меня не было никакого настроения спорить, я плакала от переполнявших меня чувств к этому мужчине.

– Будешь рассказывать эту историю нашим приемным внукам.

Алекс поднялся и заключил меня в объятия, покрывая лицо поцелуями.

– Это бабушкино кольцо? – спросила я, догадываясь об ответе. Алекс кивнул.

– Это сговор!

– Это новая история о любви.

– Алекс, мы знакомы всего восемь дней.

– Ничего, у нас на это вся жизнь впереди.

На этих словах я замерла и посмотрела в его глаза. Они светились счастьем, а я плакала, как ненормальная.

– Любая жизнь, веснушка, – пояснил он, погладив меня по мокрой щеке, – если тебе суждено уйти раньше, я это приму.

Меня затопило таким глубоким чувством любви к этому человеку, я разрыдалась ещё сильнее, а он прижал меня к груди, в которой бешено стучало его сердце.

А вы знали, что в среднем, здоровый человек может оставаться в постели от нескольких дней до недели? Недели!

Думаю, я смогла бы это осуществить. По крайней мере в теории. Девятый день в Париже можно было бы сжать до одного предложения: «Мы занимались сексом всю ночь, утро и делали бы это весь день», если бы не его завершение…

Сегодня я, наконец, дождалась того утра, когда Алекс никуда не ушел и разбудил меня сладким поцелуем. И если вы закатили глаза от ванильности этого предложения, то я вас порадую: поцелуй был не в губы. И далек от целомудренного. Очень далек!