Они свернула в боковую улочку. Янка примостила ярчучку на высокие ступени кафе и открыв Нёме пасть, сунула между зубов горлышко фляги. В воздухе резко запахло бренди.

– Точно психи, собаку спаивают.
– заключила девчонка.

– Она долго дышала в лотосе! – словно извиняясь за девчонкину глупость, покосился на Нёму Роман. – Без маски!

Ярчучка отпустила фляжку, смачно облизнулась и с явным интересом уставилась на девчонку.

– Чего? – пятясь под этим взглядом, пробормотала та.

Рико, бережно поддерживавший голову собаки, на мгновение оторвал взгляд от Нёминой морды и тоже окинул нечаянную спутницу удивленным взглядом:

– Дышала в лотосе? Любопытно! От Янки заразились, стажер? Тоже премии за нового сотрудника желаете? Bien! Если угодно, заберите у нее паспорт! Когда все кончиться, найдем и разберемся! – и словно тут же позабыв о девчонке, он склонился над Нёмой, аккуратно поднимая ярчучку на разъезжающиеся лапы. – Нёма, mon ami, вам лучше? Работать можете? Или еще коньячку?

Собака благодарно шевельнула встрепанной метелкой хвоста.

– Слышала, что сказано? Паспорт давай и вали домой, быстро! – скомандовал Роман.

– Чего это вдруг домой, не поеду я в тот паршивый Павлоград, я оттуда еле смоталась.
– забормотала девчонка, нервно теребя рукав старенькой курточки, - А паспорта у меня пока нету, рано мне еще… И вообще! – вдруг отчаянно выкрикнула она, по гусиному вытягивая тощую детскую шею, - Я теперь с вами пойду!

– Ото вдача! Только тэбэ нам и не хватало! – снова взваливая на плечи сброшенный рюкзак, сказала Янка, - Правда, Нёма?

Ярчучка на заплетающихся лапах добралась до девчонки, уселась, устало трепеща вываленным розовым языком и распространяя округ себя запах крепкого бренди. Вопросительно уставилась девчонке в лицо. Видно, оценивала степень удачи.

– Ступайте, ступайте, барышня, - рассеяно проронил Рико. Он аккуратно потянул поводок, поднимая Нёму, - Где вы там живете…

– В общаге, я в швейном училище учусь.
– с готовностью доложила девчонка.

– Вот туда и ступайте, - Рико медленно двинулся вдоль улицы, приноравливаясь к все еще медленному, неверному шагу ярчучки.

Нёма сделала пару неуверенных шагов, остановилась, потянула воздух, водя носом, словно локатором…

– Еще чего! Я ж сказала, с вами пойду, - объявила девчонка.

– Деточка, уверен, матушка вас учила никуда не ходить с незнакомыми, – наблюдая как обживевшая Нёма, задрав нос, крутится на месте, ловя только ей понятные флюиды, рассеяно обронил Рико, - Могут оказаться насильниками.

– Знакомые тоже могут.
– вдруг зло бросила девчонка и тут же осеклась, отвела глаза и уже другим, развязным тоном, явно призванным скрыть смущение, бросила:

– И кто у вас тут насилует? Этот, что ли? – и девчонка окинула Романа насмешливым взглядом.

Роман мгновенно почувствовал себя обиженным. Нет, не то чтобы он собирался, но все-таки…

Нёма перестала вертеться. Она остановилась точно напротив девчонки, снова пристально уставилась ей в лицо, и тихо-тихо, на пределе человеческого слуха, заворчала.

– Помогите! Насилуют! – глуша Нёмино ворчание, закричали сзади.

Все пятеро, включая Нёму, обернулись. Из-за оставшихся за спиной стеклянных дверей с вензелем ночного клуба «Лабиринт» глухо, как из-под земли, донесся похожий на мычание рев. Земля содрогнулась – короткими толчками, словно под ногами у группы Рико, тяжко топая, прошел некто неимоверно тяжелый. Снова послышался яростный, полный разочарования и злобы рев. Раздался шум огромных крыльев, двери распахнулись, показав ступеньки длинной лестницы, уводящей вниз, в недра клуба. Мимо яркой афиши с обнимающей шест гологрудой брюнеткой и надписью «Черный Ангел в «Лабиринте», на улицу вылетело нечто. Отчаянно забило аспидно-черными и рухнуло прямо на мерзлый асфальт.

– Бычье, ну бычье! Ну все мужики бычье, но этот – самое натуральное! – приподнимаясь, плачущим голоском протянул Черный Ангел. Встряхнул темной шевелюрой, отер подолом длинного черного балахона иссиня-бледное лицо с испуганными черными глазищами и погрозил худеньким кулачком в сторону двери. Из-под земли снова донесся бешенный бычий рев.

– Сам бычье-бычьем, а туда же – за сиськи хватать! – неизвестно кому горько пожаловался Ангел и в подтверждение взялся руками за грудь.

И без того бледное личико побледнело еще больше, исказилось ужасом, Ангел судорожно зашарил руками, ощупывая свою грудь, оттянул край балахона, заглядывая себе за пазуху… Дикий, душераздирающий крик:

– Где? – потряс окрестности.

– Ниже пощупает и убедиться, что уж изнасилования ей бояться нечего, - хмыкнул Рико, - Ангелы, они, знаете ли, бесполые.

Уводящая вглубь «Лабиринта» лестница содрогнулась под тяжелыми шагами. Солнечный луч затрепетал на могучих плечах, на мужской груди, словно выложенной плитками мышц. Заросшая жесткими волосами рука мелькнула в воздухе, стремясь ухватить Черного Ангела за крыло. Злобно вереща и роняя перья, Ангел взмыл и закружился над кинжальной остроты рогами того, кто стоял у входа в «Лабиринт».