Дурные предчувствия все-таки были не беспочвенны.

— Итачи, быстрее! — перескочив с одной ветки дерева на другую, воскликнула Хината.

Итачи знал эту девчонку сколько себя помнил, но впервые слышал от нее такие интонации. Ее голос дрожал от гнева и едва не срывался на истеричный крик.

— Что там, Хината?!

Хьюга не ответила, сломя голову мчась вперед. Итачи зло сжал зубы, гневаясь больше на себя, чем на девушку. В том, что она забыла обо всем на свете, не ее вина, а его недоработка как командира. Но вскоре он понял, что заставило Хинату так опрометчиво мчаться вперед. Лес кончился. Он обрывался вырубкой почти у самой деревни. Багрянец Шарингана уже пылал в глазах Итачи, стоило только появиться первым прорехам в череде древесных стволов. Мозг впился в детальную картину происходящего перед глазами. Дым над соломенной крышей небольшого святилища, брызги крови на дереве стен. Блестящие протекторы с изображением листа, текущую чакру в людях, мозолистые, покрытые защитной техникой Дотона руки шиноби, кожу которого, ломая ногти, пытается расцарапать женщина. Ее волосы в кулаке ниндзя, в ее глазах нет ничего, кроме животного ужаса, лицо искажено нечеловеческой гримасой страха. Страха не за себя.

Ветер дул в спину, он уносил запах гари и крики, но Итачи уже словно чувствовал запах дыма от разгорающихся углей и запах сгорающих волос младенца, висящего над жаровней. Учиха слышал его крик. Он понимал, что двигало Хинатой.

— Наваки, к храму! Каму — за Хинатой!..

Итачи успел потратить драгоценные секунды, чтобы раздать указания своим товарищам, прежде чем клинок танто выскользнул из ножен, и чакра лавиной промчалась сквозь тело. Шуншин унес его вперед.

Отец учил его этому. Контролировать себя и окружение во время техники Телесного Мерцания. Мир пришел в движение, Шуншин дернул Итачи вперед, но Шаринган позволил видеть и управлять движением. Искры молнии пробежали по лезвию танто. Райтон имеет превосходство над Дотоном. Руку дернуло, когда пропитанный чакрой Стихии Молнии клинок рассек тело шиноби, и сделал это с куда большей легкостью, чем женские ногти. Передвижение в Шуншине лишено инерции, Итачи приземлился на грунтовую улицу деревни, сразу же бросая себя в новый рывок. Когда сзади раздался рев разрываемого ударами Хинаты ниндзя, от рук Учиха пал уже второй противник, но следующие уже не спешили просто так подставляться под удары клинка.

Шаринган замечает движение чакры в теле одного из шиноби. Техника Катона среднего ранга. Что-то вроде огненного шара. Итачи мог бы отразить ее, повторив в точности, но предпочел сэкономить чакру. Кружащиеся томое в глазах увели в хоровод гендзюцу разум жертвы, его ниндзюцу оборвалось, не успев сформироваться, а через миг дело завершил уже Наваки, просто размозжив череп противнику. Сил Сенджу было не занимать.

Бой завершился быстро. Врагов было и в самом деле всего семеро, а Итачи удалось ликвидировать пару наиболее сильных из них. Но даже так не все прошло гладко.

— Вот уроды! — тяжело дыша, от души выругался Наваки, нагнувшись и руками оперевшись о колени. — Как мы их, а?!

— Да. Глянь раненых. Видел, кого-то задели, — приказал Итачи, шаря взглядом по округе. — Кайджи — займитесь пожарами. Хината, Каму, ищите людей. Эй, где у вас староста?

Итачи не позволил ни своим подчиненным, ни селянам прийти в себя после нападения и короткой схватки. Это был первый бой Токубецу Шотай, это было большое потрясение для мирных жителей, если им позволить сейчас осознать все произошедшее, то это сильно задержало бы всех. Рассчитывать на удачу не стоило, семеро шиноби противника могли быть не одни. Однако не одни были и ниндзя Конохи.

— Итачи! — крик Хинаты отвлек Учиха, когда он руководил сборами жителей деревни. — Там наши идут. Если что.

Приближение отправленной на помощь команды Хьюга заметила первой, что и неудивительно. Даже отец упоминал, что ее глаза особенно чисты, что бы это ни значило. Вскоре после предупреждения Хинаты у деревни появились увиденные ею заранее шиноби. Форма со знаками Военной полиции, естественно, сейчас в ней состояли не одни лишь Учиха, но они все равно до сих пор составляли костяк этой организации. Неудивительно, что командира прибывшей подмоги Итачи знал.

— И почему я не удивлен? — зло сплюнув наземь, выпалил Учиха Сецуна, закинув на плечо тяжелый клинок своего занбато. — Что вы, демоны вас задери, тут забыли?!

— Возвращались в лагерь, — пожал плечами Итачи, — по пути набрели на деревню.

— Ну да, ну да, — скривился Сецуна. — Ками с тобой, ублюдок ты мелкий, командирам будешь заливать. Потери, раненые?

— Погибших нет. У меня несколько легких. И Казамацури Сёко…

— Понял, — мрачно буркнул Сецуна, кивнув своему напарнику, который тут же испарился в облачке Шуншина. — Ну, могло быть хуже. Поможем, чем сможем. Давай, работаем.

С прикрытием опытных и старших ниндзя дальнейшие несколько часов прошли без серьезных проблем. Сёко досталось неслабо, конечно, девчонка потеряла много крови, но держалась. Правда, Наваки это слабо успокаивало. Сенджу и Казамацури всегда были дружны, потерять подругу сын Джирайи был не готов, но был очень к этому близок. Сложности начались только по возвращении в лагерь. Как и предупреждал Сецуна, командиры были недовольны. Отбрехаться перед ними не удалось. Отец часто говорит, что победителей не судят. Их и не судили, но хвалили так, что уши горели. Благо, что недолго.

— Вот это я понимаю. Герои, мать вашу! Малолетняя придурь из пятой точки в голову ударила?! Вот молодцы! Что морду кривишь, Наваки? Ты ж молодец, гордись собой теперь. А уж представь, как батя твой тобой будет гордиться! Или, может, мама? Не напомнишь, кстати, правила ирьенинов? Что там вторым пунктом идет?

— Ни один ирьенин не должен участвовать в боях, — недовольно буркнул в ответ Наваки.

— Ну-ну, помнишь, значит. Молодец вдвойне! Мать твоя оценит, не переживай. А теперь, герои, идите-ка с глаз долой, пока я от избытка возвышенных чувств и благодарности не задушил вас всех в объятьях! Пшли вон!