– М-м-м, – я сдерживаю смех, вызванный формулировкой, за которой скрывается емкое слово «кобель». – Боюсь спросить, как выглядит ваше «золото».

– Ну-у…

– Только не говори, что это его брат!

– У Джейка есть девушка, – успокаивает меня подруга. – Почти невеста. А «золото»… Вряд ли тебе понравится. Там даже внешне не твой типаж.

– Пронесло. – Я протираю лоб тыльной стороной ладони.

Коридоры почти пустые, когда мы с Милли идем по этажу и сворачиваем к лестнице.

– Все спешат домой перед вечеринкой, – она провожает взглядом парочку студентов.

– Ты пойдешь после фильма?

– Может, заскочу на пару часов.

Мы все так же болтаем, спускаясь к площадке центральной лестницы главного корпуса, когда голос подруги внезапно срывается, а в движениях появляется скованность. Я стреляю взглядом в притихшую Милли, осматриваюсь и замечаю на нижних ступенях четверку еще не знакомых мне студентов – четыре пары глаз, устремленных в нашу сторону.

Включаю телепата, по очереди вглядываясь в каждые. Любопытство первых. Ожидание вторых. Насмешка третьих. И четвертые: серо-голубые, холодные, как льды Антарктики, и такие же непроницаемые. Но при этом способные вытянуть каждую мысль из твоей головы, не оставив ни шанса укрыться под железным зонтом обороны.

А ведь когда-то умение читать мысли по взгляду было еще одним бонусом, за который я заслужила прозвище Ведьма.

Интересно, со стороны я выгляжу так же? Это что же, выходит, мой конкурент?

Я порывисто дергаю плечом, мысленно сравнивая обладателя взгляда с порочным хозяином Преисподней. Появляется чувство, будто с меня сняли скальп, провели трепанацию, прошлись по всем извилинам мозга и вернули в прежнее состояние, не приложив никаких физических усилий. Они что тут, снимают бескровную версию девятой «Пилы»?

Слегка тряхнув головой, выхожу из оцепенения и присматриваюсь к другим достоинствам этой демоверсии Люцифера.

Он не кажется умопомрачительным красавцем, чья внешность оглушает барабанные перепонки трубным набатом и загремевшим в голове маршем Мендельсона, но что-то в нем пугающе долго притягивает внимание.

Густые, слегка отросшие светлые волосы, не по годам взрослое лицо с четко выточенными линиями. Возможно, когда-то это был лик прелестного мальчика с округлыми щечками и открытой улыбкой. Светловолосый херувим, который вырос в падшего ангела.

Словно услышав мои мысли, он ухмыляется, и на его щеках проступают ямочки, тут же превращая незнакомца в мальчишку. Мгновение – и снова мужчина.

Ему же не двадцать, как остальной тройке ребят? И дело не только в лице: тело расслаблено, движения уверены, взгляд все так же непроницаем. Широкие плечи, внушительный рост – парень стоит, облокотившись на перила, но если бы он выпрямился, а я встала рядом, то вряд ли дошла бы ему до подбородка. Там точно не меньше шести футов.

Я мысленно морщусь, представив, как сильно он уверен в своей неотразимости, и быстро отвожу взгляд.

И зачем я так долго его рассматриваю? Да, он недурен собой, если говорить о внешности, но с каких пор меня привлекают блондины? Особенно крашеные. А вдруг натуральный? Да нет же, там точно тандем дорогущей краски и колориста, чьи руки растут не из задницы. К тому же ресницы у парня темные. Еще бы челку смахнул – на брови посмотреть.

– Молча проходим мимо, – шепчет Рамирес мне на ухо.

Но наше с подругой шествие прерывает низкий мужской голос.

С первой секунды я понимаю, кому он принадлежит. По проникающей способности волны звуковых колебаний, ничуть не уступающей его взгляду…

Алекс

Третий год… Очередной семестр на пути к получению сраной бумажки, способной превратить меня в преемника отцовской компании. Еще недавно я был уверен, что достаточно записи в свидетельстве о рождении.

Роль дурака, который со скрипом дотягивает до среднего балла, – лучшая в моей жизни. Легче играть только неисправимого Казанову с пренебрежением к постоянным отношениям. Было легче. Пока в конец не осточертело и это.

Сегодня в планах ребят тусовка в честь начала учебного года, послезавтра – день рождения Спенсера, в воскресенье – прогулка на арендованной яхте в компании литров выпивки и с танцами до утра.

И каждый раз знакомства с новыми «юбками».

Я не помню лиц, не помню имен. Идеальные ноги, надутая грудь и боевой раскрас – большинство из них отличается только одеждой. За редким исключением. Последнее исключение было полгода назад. Милая брюнетка с короткой стрижкой и лицом, которому достаточно умыться. Тихий голос, покладистый характер и… маниакальная назойливость. Отделаться от нее было той еще задачей. Я сделал четыре попытки послать ее на хрен и разбежаться, но Джилл умудрилась превратить мою голову в гребаный кокос и тонкой трубочкой вытянуть мозг, обращенный в жидкое молоко.