— Как так? — спросил я.

— Да вот каком кверху!

Выяснилось, что концевики если и работают, то через раз. И Леонид, как звали кладовщика, не уследил, что вилки зашли под ящик криво. Обернулось тем, что ящик перевернулся, а Леониду на голову упала эпоксидная оправка.

— Кровищи было… ужас! — заключил кладовщик. — Ходили тут потом товарищи по технике безопасности, вся что-то вымеряли. Да толку-то, оно как было на соплях, так и осталось. Поэтому ты лучше близко не подходи, чтобы и тебе на голову ничего не упало.

— Спасибо за предупреждение. Буду иметь в виду, — поблагодарил его я.

Убедившись, что вилки стоят там, где нужно, кладовщик нажал ещё одну кнопку. Вилки, дребезжа, выдвинулись, ловко подныривая под ящик. Старый рабочий ещё раз подошел к стеллажу, чтобы сделать контрольную проверку. Задрал голову, посмотрел с нескольких сторон, удовлетворённо кивнул. И только потом вернулся обратно к пульту. Со следующим нажатием кнопки вилки чуть-чуть приподняли ящик в углублении, снимая его с опор стеллажа. На этот раз проверять, чтобы ящик сел плотно и его не перекосило, кладовщик не стал. Вилки вместе с ящиком натужно задвинулись обратно на платформу подъемника. Механизм опустился к полу, а затем медленно пополз «на базу», к месту выдачи.

В ящике размером метр на метр и глубиной полметра оказалась вразнобой свалена целая куча приспособлений разного толка. Понятно, почему подъемник так натужно передвигался. Веса-то в ящике — целая тонна. Честно говоря, слабо верится, что такая тяжесть упала на голову Леониду. От него бы попросту и мокрого места не осталось. Так что рассказ явно преувеличен, но это меня не слишком удивляло — мужики часто любят делать из мухи слона.

— Ты что думаешь, я за тебя буду в этом говне ковыряться? Ищи! — едва ящик встал, ворчливо бросил кладовщик.

— Обязательно!

Я поймал себя на мысли, что старик вовсе не вкладывает в свои слова какой-либо негатив. Будто по старой привычке ругается на всех и вся. Не знаю, зачем он так надрывается, чтобы уколоть побольнее. Может, ему от этого легче становится? Но меня-то этим не проймешь. А наблюдать за таким кадром — забавно…

Ковыряться в ящике долго мне не пришлось. Кондуктора для «папы — мамы» я раньше не видел, но, учитывая конструктивную особенность этих деталей, нашел его сразу — на глаз, и быстро достал из ящика. Это была довольно громоздкая приспособа, весом в несколько десятков килограмм. Ржавая, вся перепачканная в застывшем масле и налипшей стружке. Я, поднапрягшись, аккуратно вытащил кондуктор из ящика. Кладовщик отогнал обратно подъемник и вернул на место ящик.

— Номер проверяй, Егор, а то нахапаете не смотря, потом приходите по второму кругу.

Тут бы этот номер разглядеть… место, где были набиты цифры, оказалось замазано почерневшим маслом. Я огляделся, нашел на полу кусок проволоки и кое-как прочистил цифры. Сравнил их с номером, указанным в техпроцессе.

— Оно! — отчитался я.

— Смотри, ты уже как свинья весь вымазюкался! — кладовщик смерил меня взглядом.

Вымазюкался, но не испачкаться тут было невозможно. Видимо, в седьмом цеху не особо следили за тем, чтобы кондукторы сдавались в чистом виде. Если бы такое кто-нибудь попробовал провернуть в моем цеху, то наш кладовщик такого умника самого вместо кондуктора уложил бы в ящик.

— Телегу возьми, — предложил кладовщик. — Только так, туда отвёз — и сразу обратно привези, а то мне потом ходить по всему цеху искать.

— Обойдусь, — отказался я.

Кондуктор, как и детали, был громоздким, но тележку я брать не стал, так донесу. Да и на телегу-то эту без слез нельзя было смотреть. С дырами, в которые кулак спокойно проскользнет, ну и колеса восьмёркой.

— Че, еще что-то тебе надо? — спросил кладовщик с привычной едкостью, видя, что я остановился у стола. — Сразу нельзя было сказать, или язык проглотил?

— Могу не расписываться о получении? — я пожал плечами. — Я тогда пойду!

— Ах да, ещё журнал тебе надо записать… погоди идти, успеешь!

Теперь уже он говорил так, будто это я хотел отсюда сбежать без закорючки. Нехотя он открыл журнал, вручил мне ручку, чтобы я сам вписал номер кондуктора в строку. Я вписал, поставил подпись и, закончив на складе, поволок кондуктор к верстаку. Тяжело, конечно, такую громадину тащить, но ничего — мне сейчас физические упражнения в тему.

— Фу-у-ух! — я поставил кондуктор на верстак.

Вытерев пот со лба тыльной стороной ладони, начал разбираться, как вставить детали в приспособление. И «папа», и «мама» насаживались на четыре штыря, установленные горизонтально в одной оси.

После их установки в приспособлении, детали как бы соединялись — в паз «мамы» вставлялось ушко «папы». Вот и стало понятно, почему у этих позиций такое забавное название. В таком положении детали крепились гайками, упираясь основанием в регулирующейся упор. За счёт винта можно было выставить обе детали ровно по оси. Ну далее начиналась сверлильная операция. Все бы ничего, но сверло имело размер… 30 миллиметров.