Собеседница вперила взгляд в Олега, но тот решил, сам не будет ни о чём расспрашивать.

— В отличие от меня, — продолжила женщина, так и не дождавшись вопроса. — Моя дочь не так щедро одарена… — взгляд скользнул по декольте.

Молодой маг уже начал догадываться о причине вызова, но решил не озвучивать свои предположения.

— По известным причинам и в силу природной скромности, моя дочь не хочет предавать делу огласки. Вот я и спрашиваю, сможет ли молодой человек решить данную проблему?

— Я уже неоднократно делал подобное. Думаю, что господин Садемун Тэбарил может назвать несколько известных в Артуде имён, которым моя помощь пришлась ко благу.

— Я знаю тех людей… Но хочу сейчас услышать прямой ответ.

— Думаю, что сие не представляет особой трудности.

— Хорошо, — чуть поразмыслив, ответила женщина. — Только лицо моей дочери будет скрыто… Во избежание, так сказать.

— Тогда и не только ей следует использовать вуаль.

По небольшому замешательству собеседницы Олег понял, что об этом та не догадалась.

Женщина повела молодого человека сначала в одну комнату, потом в другую, выйдя из которой они оказались снаружи. Будучи направленным в другое небольшое каменное здание, совершенно непохожее на те средневековые корейские, что показывали в дорамах, Олег заметил невдалеке охрану из дравгонских солдат, которая делала вид, что просто любуется видами, и это насторожило.

Внутри здания почти никого не было, если не считать по паре девушек, что-то вышивающих на пяльцах. Наконец, Олег оказался в сравнительно небольшой комнате, на стенах которой висели многочисленные гобелены и рисовые бумаги с рисунками в местном стиле. В одном из кресел сидела девушка, чья голова была скрыта почти непроницаемой вуалью.

Не узнать принцессу Лавинию Олег не мог, поскольку её выдавала знакомая аура, виденная во дворце Артуды, но молодой маг виду не подал:

— Она?

— Да, моя дочь, — произнесла женщина.

Парень подошёл к фигуре, одетой в платье, мало чем отличающееся от тех, что носили другие девушки, прибывшие из Дравгона. То, что Лавиния, в отличие от своей менее удачливой сестры плоска, как старая стиральная доска, Олег знал, но при первом лечении не придал данному факту никакого внимания. Ему-то что? Теперь следовало осмотреть всё более пристально.

Да, увиденное сложно даже единичкой назвать. Нет, имеются, конечно, любители подобного, но даже среди мэ-гид-инок подобное редкость. Молодой маг тяжело вздохнул.

— Что? — дама смотрела с напряженным ожиданием.

— Работы много, — просто отвел парень. — Очень много. Я даже не думал, что всё так…

— Но это возможно? — очередной нетерпеливый вопрос.

— Возможно, — кивнул Олег. — Понадобится неделя.

— Сколько? — не поняла женщина.

— Дней семь.

Изумлённый вздох был ответом.

— Имеется один совсем непраздный вопрос, — молодой маг не понял ответную реакцию. — Какой формы будем делать грудь? И какого размера?

— Что значит «какой»? — не поняла женщина.

— Поскольку грудь не развита, то можно попробовать сделать её любой формы. Какую ваша дочь хочет? Можно грушевидной, можно полушариями… можно, как у козочки.

— Нам надо посоветоваться, — изумление у женщины нарастало.

— Хорошо, я выйду, — кивнул Олег.

Через десять минут его позвали.

— Мы решили, что грудь должна быть обычной.

— То есть, что-то среднее между грушевидной и полушарием?

— Да, — чуть покраснела женщина.

— А размер?

— Вполовину моего.

— Хмм… — произнёс Олег, рассматривая бюст собеседницы. — Я бы хотел увидеть воочию.

— Разве недостаточно того, что видно? — уже больше покраснела женщина.

— Нет. Вы-то знаете свой размер, а я вижу лишь то, что лишь виднеется над корсажем.

— Это решительно невозможно! — вскинула голову дама.

— Невозможно? Иными словами, вы отказываетесь, и я могу уйти?

— Молодой человек! — взвилась женщина. — Это уму непостижимо — требовать у дворянки показать грудь!

— Я, если так можно сказать, врач, хирург. Моя просьба обусловлена предстоящей операцией. Когда болит горло, к примеру, врачу же позволено заглянуть в него. А когда в груди хрипы, врач прикладывает к ней ухо.

— Но это же…

— Вы меня позвали за помощью. Я не напрашивался, — Олег уже начал уставать от этого разговора. — Определитесь, наконец-то уже!