Но даже скалам свойственно разрушаться, и с годами здоровье подводило председателя всё чаще. Первый серьезный звоночек случился семь лет назад: у деда внезапно отказали ноги. Опухоль в спинном мозге, неоперабельная – вынесла вердикт коллегия врачей, но председатель Бионик-групп стиснул зубы и сказал, что его рано списывают со счетов. Он еще встанет на ноги.

Силы воли Крипсу-старшему было не занимать. Спустя полгода терапии он действительно пошел, пусть и чередовал костыли и инвалидное кресло. Правда, не спешил принимать обратно дела компании, переложенные на старшего внука. Направлял Винтера, когда требовалось, присматривал, но не более.

Опухоль не росла, угнездилась в позвоночнике и напоминала о себе редкими приступами, после которых дед по нескольку дней не вставал с постели. С годами оба Крипса научились воспринимать приступы как что-то обыденное. Председатель обходился обезболивающим, а больниц и вовсе избегал – ему вполне хватало личного врача.

Сейчас Винтер проклинал себя за беспечность, за то, что повелся на диплом врача и образование вместо того, чтобы настоять хотя бы на полугодичном осмотре. На снимке размер опухоли не изменился, но она сдавливала крупные сосуды, и нарушение кровообращения могло привести к серьезным последствиям.

– Минимум две недели в больнице, постельный режим. Я назначу физиотерапию и массаж, чуть позже подключим тренажеры, – предупредил Винтера заведующий, выдавая заключение. – На это время – никакой работы и стрессов. Знаю, мистер Крипс тот еще упрямец, но вам придется его убедить.

– Я справлюсь.

Они с дедом могли часами спорить, кто кого переупрямит, но сейчас от решения зависело благополучие Крипса-старшего.

– Мне можно его увидеть?

– Да, конечно, его уже перевели в палату. Попрошу медсестру вас проводить, – кивнул доктор. – Только не будите, вашему дедушке следует хорошенько выспаться. И вам, кстати, тоже. Выглядите неважно. Ничего не беспокоит?

«Только то, что я в любой момент могу превратиться в дракона. А дракон в кабинет не поместится», – проглотил Винтер и покачал головой.

Судя по скептическому взгляду, доктор ему не поверил, но настаивать не стал. Строгая медсестра в зеленом халате, от которой остро пахло пустырником, провела Винтера по бесконечно длинному коридору, в котором проще было потеряться, чем запомнить все повороты, и оставила у палаты. Эй, а обратно он как должен идти? Винтер не мог похвастаться фотографической памятью.

Как и предупреждал заведующий, дед спал. К лежащей поверх одеяла руке была подсоединена капельница, аппаратура выводила на экран сердцебиение и уровень кислорода в крови. Заходить в палату Винтер не стал, чтобы не потревожить. Постоял в дверях, наблюдая за равномерным изменением полосы. Сейчас дед выглядел обычным крепким на вид стариком, и Винтер, как хороший внук, должен был сделать всё для его скорейшего выздоровления.

Прикрыв дверь с другой стороны, Винтер прикоснулся к мушке и вызвал помощника.

– Рик, уточни у Марго расписание на завтра. Пока председатель в больнице, я буду выполнять его обязанности.

– А как же рейс?..

– Какой рейс? – Винтер осекся. За всей этой беготней он забыл о собственном побеге. Да и как улетать, когда дед в таком состоянии?

– Отменяй билет. Я остаюсь.

– Понял, сделаю. – Судя по шуму и голосам на фоне, Рик уже разбирался с какими-то разом навалившимися проблемами. Как всегда: стоило председателю заболеть, и эта новость разносилась мгновенно. Акции неумолимо ползли вниз, журналисты начинали охоту за деталями… Но это хотя бы можно было объяснить. А вот как объяснить в эти дни активный спрос от, казалось бы, ушедших клиентов? Не иначе как законом подлости. – Хотел предупредить: Дерек в курсе и едет в больницу. Будет минут через пятнадцать.

– Спасибо. Встречу его в холле.

Не стоило пускать Дерека к председателю. Кузен не способен был постоять тихо, да и здоровье деда волновало его мало, каким бы хорошим внуком он себя ни выставлял. И если раньше Дерек просто боялся председателя, то с недавних пор злился, что наследником объявили не его.

Чтобы не терять время, Винтер перехватил молодого медбрата и вежливо попросил проводить его к выходу. Дерека еще не было видно, зато у стойки с информацией крутилась знакомая незнакомка. Показанная дедом голограмма не сильно отличалась от оригинала: Фелиция Эванс была среднего роста, крепкая, с задорной прической. Вот только сейчас она не улыбалась, как на снимке, а хмурилась, что-то сосредоточенно выискивая на маленьком экране-наладоннике. Можно было пройти мимо, но это выглядело бы крайне невежливо – в конце концов, именно она сообщила о случившемся.

– Добрый день, мисс Эванс. Спасибо, что позаботились о председателе. Я – Винтер Крипс. Приятно познакомиться.

Он протянул ей руку, и Фелиция ответила неуверенным рукопожатием.

– Вам не нужно меня благодарить. Любой на моем месте поступил бы так же, – без кокетства ответила она. – Как его самочувствие?

– Будет лучше, когда поспит.

Винтер подозревал, что, проснувшись, дед тотчас захочет покинуть больницу. На этот счет тоже нужно было отдать распоряжения. По крайней мере, попросить с ним связаться, чтобы он успел приехать и остановить.