Закончив с играми, девчонки уходят к себе в комнату, а мы с Ленкой идем на кухню. И собственно отсюда начинается наш разговор.

— От этого ничего не изменится, — прислоняюсь затылком к стене и смотрю на приоткрытое окно, через которое залетает осенняя прохлада с запахом мокрого асфальта и листвы.

— Одинцова, я надеюсь, ты не собираешься давать ему деньги? — слова звучат как угроза, и я едва сдерживаюсь, чтобы не засмеяться от сурового вида подруги, но прекрасно понимаю ее беспокойство. — А то я знаю твою щедрую душу. Сейчас Белов сочинит очередную сказку в стиле братьев Андерсон, и ты тут же ему поверишь.

— Нет, я больше не собираюсь наступать на эти грабли. Хватит и того, что я уже сделала, — сжимаю в руках кружку с остывшим чаем и опустив взгляд, наблюдаю как маленькие чаинки кружатся и постепенно оседают на самое дно.

— Вот скажи мне, как ты так вляпалась? Ты, всегда такая прагматичная, правильная и скучная, — Ленка закатывает глаза, когда я собираюсь открыть рот и поспорить с ней. — Даже не спорь, по сравнению с тобой, даже у Золушки куда более интересная жизнь. Но сейчас не об этом. Почему ты обходишь правильных мужиков стороной?

— Мы вернулись к тому, что ты снова пытаешься устроить мою личную жизнь? — уголки губ едва приподнимаются в подобии улыбки, хотя на самом деле сил нет даже на такую мелочь. Я настолько выжата, что, кажется, еще немного и свалюсь с ног. — И вообще, перестань вставлять сравнения с детскими сказками в мою порочную жизнь. Ты придаешь им какой-то другой смысл.

Ленка фыркает и, открыв конфету, закидывает ее в рот.

— Знаешь, если бы ты изначально прислушалась к моему врожденному ведьмовскому дару, то уже была бы вполне счастлива с каким-нибудь красавчиком, который носил бы тебя на руках и делал твою жизнь гораздо счастливее.

— Это каким же образом?

— Например, с помощью секса, которого у тебя практически нет. Одинцова, ты же стала похожа на монашку, — произносит она с такой печалью, будто мы обсуждаем чьи-то похороны, хотя, скорее всего, так и есть. Перекинув конфету за щеку, она запивает ее чаем и, подперев рукой подбородок, смотрит на меня взглядом означающим “Я все знаю”. Ненавижу его. — Я столько раз говорила, что Белов тебе не пара и сожрет тебя словно волк Красную шапочку, — я сдерживаюсь, чтобы не цокнуть. — Почему бы тебе не позволить твоему студентику помочь?

— Его зовут Матвей, — поправляю ее.

— Вот видишь, ты уже его защищаешь. Слушай, по крайней мере ты должна с ним поговорить и все объяснить.

Можно подумать, я этого не понимаю.

Закрываю глаза и делаю медленный вдох, вспоминая ощущение безопасности, которое я чувствую, стоит оказаться рядом с Орловым. Я знаю, что могу рассчитывать на его помощь. Он не такой как Артем, который только бросался словами и пользовался моей наивностью, каждый раз одурманивая очередной ложью. Если Белов только кормил обещаниями, Матвей берет и делает. Он без раздумий закрывает меня своей спиной и подставляет плечо, когда я начинаю рассыпаться. И я как минимум обязана его предупредить насчет Темы, а как максимум, наверное, рассказать обо всем, что происходит вокруг меня.

Но я прекрасно понимаю, что если начну говорить, то придется вдаваться в подробности, тогда Матвей точно увязнет в моих проблемах, а этого я хочу меньше всего. Неосознанно подношу пальцы к губам и будто чувствую, что он снова их касается. Нежно и неторопливо, но в то же время требовательно. Словно показывая, что я принадлежу ему, но Матвей дает мне время сделать выбор.

А я так боюсь его сделать. Боюсь снова поверить, исцелить сердце и почувствовать что-то помимо одиночества.

— Мое внутреннее чутье говорит, что мы с тобой должны отправиться в какой-нибудь клуб и немного повеселиться, — Наумова так резко встает, что ножки деревянной табуретки скрипят по полу. — И даже не спорь. Благодаря мне, ты познакомилась со своим футболистом.

— А я думала виной всему пара коктейлей, — хихикнув, подхожу к подруге и отпихнув ее бедром, принимаюсь мыть посуду. Ленка складывает руки на груди и опирается о деревянную столешницу спиной, не сводя с меня взгляда. — Кстати, как ты собралась идти в клуб? А как же статус прилежной жены и матери? — подначиваю я, копируя голос ее матери, постоянно упрекающей за желание немного отдохнуть.

— У детей обычно двое родителей, — фыркает она и бросает мимолетный взгляд на закрытую в кухню дверь, отделяющую нас от остальной квартиры. Плечи Лены напрягаются, а взгляд становится каким-то тусклым.

— У вас с Русиком все нормально? — тихо интересуюсь я, выключая воду. В последнее время мы говорим только о моих проблемах, а стоит зайти на ее территорию, как Наумова тут же сворачивает разговор в другую сторону.

— Ага, насколько это возможно для людей, проживающих вместе уже семь лет. Так, я дам тебе что-нибудь из своей одежды. Твои белые блузочки и строгие юбки смогут привлечь разве что пенсионеров, желающих побольше узнать о пенсионных льготах, — взмахнув своими огненными волосами, Лена отталкивается от столешницы и уверенной походкой направляется в комнату, откуда через пару мгновений слышится какой-то шорох, а следом за ним недовольное бормотание Руслана.