– Как вам удалось это? – наткнувшись на недоумевающий взгляд человека, произнес драуни, лицо за прозрачным гермошлемом передернула то ли кривая улыбка, то ли нервная судорога, – Я имею в виду открыть Дверь… или это невероятное совпадение? – закончил с надеждой.

– Не знаю, честно не знаю, – с чрезмерным энтузиазмом покачал головой человек. После пережитого страха ему стало легко и весело и, продолжил небрежно-успокаивающе, – На Земле рассказывают сказку, в которой слово «Сезам» открывает тайные проходы в горах, вот и ляпнул от злости. А оно вот ведь как…

Тысячу лет драуни бросали все силы, всю мощь своей науки на разгадку ТАЙНЫ, а тут так просто – прошептал слова из сказки и дверь открылась? Земная сказка оказалась могущественнее чем передовая техника и наука драуни? Что за чушь! Взгляд у инопланетянина стал жестким, будто прицеливающимся. Таким он бывал нечасто, и этот взгляд очень не любило начальство.

Янтарные глаза драуни, прикрытые белыми, моргающими, точно подмигивая кому, ресницами, растерянно хлопнули. Раз и еще раз.

– Сказка?.. Уважаемый коллега, я не верить в сказка – я ученый и верю в материальную природу мира… – от волнения неплохо говоривший по-русски драуни запутался в падежах, – Ничего не понимать… Хорошо… разберемся позже. Теперь важно понять, что делать с этим? – он кивнул на коридор, – Простите коллеги, но я немного растеряться.

– А что тут думать? Трясти надо – докладываем начальству и пусть решает! – громко произнес Анатолий Сидоркин и довольно прижмурился, а Петр, удерживаясь от резкости, сжал губы в злую ниточку. Иногда манера выражаться старого приятеля безмерно раздражала.

Люди доложили дежурному на базу – им приказали ничего не предпринимать и ожидать начальство. Драуни Крэгстойн, стоявший с самым задумчивым выражением на лице, совершенно человеческим жестом прикоснулся к закрытому шлемом затылку, словно хотел его почесать и повернулся к людям:

– А что значит трясти? – произнес с интересом через некоторое время, – Я связался с искусственным интеллектом, но, он не может понять какая связь между «трясти» и «докладом руководству».

– Не обращайте внимания, – положив руку на плечо смутившегося товарища, произнес Петр со странным удовлетворением, – Это русская идиома, призывающая к действию.

Крэгстойн вскинул белесые, почти незаметные на лице брови и с довольным видом кивнул.

Спустя пятнадцать минут прибыл вездеход с пополнением из руководства колонии и драуни. Все столпились напротив прохода. И ни малейшей реакции на действия наглых пришельцев: все так же горел неведомо откуда свет в пустынном коридоре, все так же заунывно выл ветер, а с небес вглядывалось безучастное солнце.

– Вам не кажется, что нас приглашают войти? – произнес внезапно охрипшим голосом Волынов и повернулся к драуни Крэгстойну, – Хотя нет, постойте, возможно, коллеги, пустите вперед своих роботов?

– Да, да, безусловно, уважаемый коллега, трясем и отправляем роботов, – Крэгстойн бросил беглый взгляд на одного из роботов, замерших в десятке шагов от Двери. Гигантский «паук» шустро подбежал к проему. Остановился. Люди и драуни затаили дыхание. Робот осторожно сунул манипулятор внутрь, притронулся к полу, к стенам – ничего не происходило. Осторожно вошел внутрь и через минуту неторопливого движения скрылся за поворотом, а еще через минуту Крэгстойн повернулся к Волынову. На лице недоумение и растерянность сменились огромным удивлением:

– Ничего… коллеги, я ничего не понимаю. Робот прошел по совершенно пустому коридору и уперся в стену. И… судя по показаниям приборов в коридоре нет никаких дверей. Но ведь кто-то открыл нам Дверь! Что будем делать?

– Нда… Значит… – задумчиво протянул Волынов, – придется идти самим…

– Я пойду, уважаемый коллега, – перебил Крэгстойн, – А кто пойдет от вас?

– Я! – неожиданно для самого себя произнес Петр и поднял, словно школьник руку. Странно, но страха не было. Не было мысли, что им расставили ловушку, даже не им, а кому-то другому, и вот она сработала. Он повернул горящее от возбуждения лицо к руководителю колонии. Тот помедлил, задумчиво глядя на него, коротко кивнул, соглашаясь.

Человек и драуни подошли ко входу и заглянули внутрь. Пустота. И тут к Петру начала возвращаться его всегдашняя осторожность и благоразумие. Испугавшись, что еще миг и не решится, перегнулся через проем и коснулся пальцами пола на той стороне. Потом выпрямился и переступил порог, замер на расстоянии вытянутой руки откуда еще видно мутно-грязное небо Марса и взволнованные лица товарищей за пластиком шлемов. Через миг почувствовал на плече руку драуни.

– Пойдем, – негромко сказал Крэгстойн и человек с опаской сделал первый шаг.

Незаметно для того, кто их плохо знал человек и драуни переменились: лица стали жестче, собраннее, движения более скупыми, а в походке некая кошачья мягкость. Завернули за поворот,

Перед ними возник пришелец. Еще миг тому назад его не было и вот он стоит перед ними. Это как фотомонтаж: сначала пустые кадры, а через миг с чем-то… или с кем-то. На первый взгляд пришелец напоминал человека, хотя людским эталонам красоты совершенно не соответствовал. Голова покрыта ороговевшей кожей, волос нет, так же, как и носа. Бесцветные глаза с вертикальным зрачком глубоко утоплены в глазных впадинах, над ними, посредине лба третий глаз. Двое рук. Тело от шеи закрывает балахонистая одежда, напоминающая бурнусы арабов-кочевников, так что ног не видно, но похоже, что их две.