По некоторым данным, сонливость – самая распространенная причина автокатастроф, даже в сравнении с алкоголем и наркотиками вместе взятыми. При этом не существует адекватного теста «на сонливость» для водителей. Возможно, когда-нибудь в будущем трезвым водителем будет тот, кто выспался лучше остальных. Впрочем, если такой тест и появится… удачи в его прохождении.

Сон – виновник множества несчастных случаев на производстве. Недостаток сна оказывает огромное влияние и на экономику. При недостатке сна резко снижается производительность труда, и компании теряют миллиарды из-за неэффективной работы сотрудников.

Натаниэл Клейтман и Юджин Асерински, сами того не подозревая, своей смертью доказали важность сна.

Натаниэл Клейтман как никто другой знал о важности сна и прожил до 104 лет. Юджин Асерински, ученик Клейтмана, которому приписывают открытие феномена быстрого движения глаз, погиб в 77 лет в результате аварии – его автомобиль врезался в дерево. Якобы он заснул за рулем.

В глубине души мы прекрасно понимаем, насколько важен сон для нашего здоровья, но все равно жертвуем им при любой возможности, предпочитая ему какое-нибудь развлечение. До недавнего времени я не воспринимал сон всерьез. Казалось, что это просто необходимая передышка для ума и тела. Вопрос сна меня не беспокоил, потому я не обращал внимания и на бессонницу. Я глубоко заблуждался.

Сон – это первый столп счастливой и здоровой жизни.

Раньше я относился ко сну довольно пренебрежительно. И я уверен, что это характерно для многих людей. Обычно поздно вечером я воспринимаю сон как неудобство. Неприятность, которая может помешать просмотру телевизора или отвлечь от чтения книги. Тогда я борюсь с ним и ложусь гораздо позже, чем следовало бы, поддавшись соблазнам бодрствования.

Сон – это чистой воды надувательство, а я хочу провести день с максимальной пользой. Утром, когда я просыпаюсь или меня будит будильник, ребенок или домашний питомец, сон становится самым важным делом на свете, поэтому я до упора нажимаю на кнопку «отложить». Не успел начаться день, как меня уже заставляют вставать с постели, дабы противостоять житейским трудностям.

После рождения троих детей у нас с Рейчел несколько лет были проблемы со сном. Для нас стало нормой просыпаться по несколько раз за ночь. Утром дети вставали рано и бодро, полные сил и энергии. Я же вдобавок ко всему засиживался допоздна, чтобы отдохнуть после напряженного трудового дня. Это было мое самое спокойное, зачастую единственное спокойное, время суток. Я хотел максимально оттянуть этот момент, поэтому ложился спать как можно позже, а по утрам просто изнывал от недосыпа. Сложился порочный круг.

У нас со сном всегда были сложные отношения. Все мое детство я страдал ночным недержанием.

Мы перепробовали все. Долгие годы я принимал различные лекарства, но ни одно из них не помогло. Я пробовал множество упражнений по тренировке мочевого пузыря, некоторые из которых, казалось, противоречили друг другу. Одно из них предполагало удержание от похода в туалет как можно дольше в течение дня (используя технику упражнений с восхитительным названием «втяни поглубже»), чтобы укрепить мышцы и наладить контроль над мочевым пузырем. Другое предполагало частые походы в туалет, чтобы не дать моему мочевому пузырю задерживать слишком много мочи в часы бодрствования. Ни та, ни другая методика не помогли.

Долгое время врачи советовали мне не пить перед сном. Помню, меня так мучила жажда, что я высасывал воду из зубной щетки.

Многие годы я вел «табличку успехов», отмечая свои «сухие ночи» и пытаясь понять, влияет ли разум на мой мочевой пузырь. Это тоже не помогло, а наоборот, привело к тому, что я стал еще больше ненавидеть себя.

Затем я прошел около 10 недель сеансов гипнотерапии, что оказалось пустой тратой времени. Мужчина утверждал, будто ему удалось добиться большого успеха с курильщиками, наркоманами и энуретиками, воздействуя на их сознание с помощью гипноза. Скажу честно, его фокусы по типу «твои веки тяжелеют» на меня не действовали. Тем не менее я послушно выполнял его просьбы. Он заставлял меня смотреть в точку на потолке, пока я в конце концов не закрывал веки и не делал вид, что погружаюсь в глубокий сон. Он разговаривал с моим подсознанием и пытался убедить его, что мочиться во сне на всю кровать – это не то, на что он был запрограммирован, и ему нужно терпеть до утра. Впрочем, я так и не вошел в состояние, хоть сколько-нибудь близкое к гипнозу. Я сидел с закрытыми глазами, полностью осознавая, где нахожусь, и зная, что при желании могу открыть глаза в любой момент. Я возвращался неделю за неделей, надеясь, что, может быть, в следующий раз что-то произойдет и я вылечусь.

Хуже всего была так называемая «анти-писательная сигнализация». Под простыню подкладывали подушку, подключенную кабелем к коробке на прикроватной тумбочке. В тот самый момент, когда моча (а порой и пот) пропитывали простыню, на подушке замыкалась электронная цепь и прикроватный блок разражался жутким пронзительным визгом. Электронный гул был настолько резким, что создавалось впечатление, будто вас бьет током. Я уверен, что именно на это и рассчитывал производитель. Лежащий в постели человек (я) просыпался, чтобы пресечь происходящее на полпути, пока не стало слишком поздно. В доли секунды я вскакивал с постели и судорожно пытался выключить этот жуткий вой. В этот момент мои родители и сестра просыпались, и это только усугубляло мои страдания.

Ночевки, школьные экскурсии и путешествия стали для меня источником беспокойства и тревоги. Естественно, я не брал с собой будильник, а потому просто старался не спать. Как можно дольше я оттягивал отход ко сну, предлагая друзьям не спать до полуночи или даже попытаться не спать всю ночь, чтобы встретить рассвет. Когда остальные засыпали, я лежал в тишине, парализованный страхом, и всячески старался занять свой разум, чтобы оставаться в сознании и не обмочить все вокруг. Убедившись, что все вокруг спят, я вставал и шел в ванную, чтобы выжать из себя все до последней капли. Затем я возвращался в кровать и лежал там, казалось, часами и снова возвращался в ванную.