– Ты давно здесь?

– Да лет 8. Раньше тут еще старушка жила, но она умерла, а больше желающих нет. И хорошо.

– Надеюсь, старушка-то компанию твоей Аннушке не составляет? – не удержался я.

– Да не, мирно почила, – хмыкнул Никита. – А тебе одной Аннушки мало?

– Да ты чего их пугаешь? – хихикнула Люська. – Расскажи им, что Аннушка тех, кто женщин не обижает, не трогает.

– Да мы и не боимся, – хорохорился Эдик, а сам потянулся к бутылке водки, до этого предпочитая пиво.

– Минуточку, – встрял я. – А тех, кто обижает?.. Что она делает?

– Они не рассказывали, – подумав, ответил Никита. – Но больше одной ночи тут никто не остается.

– Ну хоть живы, – вырвалось у меня.

– Слушай, а давай к тебе экскурсии водить, – духарился Эдик. – Вон Шурик все про это знает.

– Ага, – подтвердил Шурик. – В Англии отель с богатой историей и привидениями обходится дороже, чем обычный. А сколько денег зарабатывают! Возьми хоть замок с Анной Болейн…

– И что, она экскурсиям показывается? – заинтересованно спросил хозяин.

– Ну, наверное, не всем, – почесал нос Шурик. – Но многие видят и пишут об этом в блогах. Призрак Анны Болейн часто видят сидящей в одной из спален ее родового замка, при этом отрубленная голова лежит у нее на коленях. Иногда королева прогуливается по комнатам замка, держа голову в руках. Бывают и более жуткие видения: обезглавленная королева мчится в карете, запряженной обезглавленными лошадьми… Кстати, в замке, кроме нее, скитаются еще два знатных призрака. Все трое не были бы настоящими британскими привидениями, если бы не встречались за традиционным английским чаем – только не в 5 пополудни, а в полночь перед полнолунием. Во всяком случае их тут видят в это время у камина. Вот и ты откроешь опять постоялый двор…

– Хлопотно, – вздохнул писатель. – Лучше я буду книги писать.

– Кстати, поздравляем тебя с выходом новой книги, – вспомнил Юрка. Мы дружно сдвинули стаканы.

Никита сказал:

– Сходите кто-нибудь наверх, там у меня книжки лежат. Одну вам на компанию подарю – больше не могу: издательство всего десяток выдало.

Я поднялся, с любопытством разглядывая 2-й этаж, освещаемый тусклой лампочкой. Голоса снизу здесь звучали приглушенно, зато сам дом был полон звуков: скрипели старые половицы, что-то постукивало в стену дома – похоже на ветку дерева. В самом конце коридора стояла тумбочка с книгами. Только я взял одну, как услышал звон колокольчиков. Я замер. Звон повторился. Свет немного замигал. Мне захотелось опрометью кинуться вниз, к людям, но я сдержал трусливый порыв. Когда немного успокоился, то предположил, что это кто-то шутит. На цыпочках подошел к лестнице и глянул вниз – никто, кроме меня не отсутствовал, все на месте. Когда звон еще раз повторился, я струхнул не по-детски и заспешил вниз.

– А я слышал колокольчики! – объявил я.

Все заинтересованно повернулись в мою сторону.

– Иди ты! – не поверил Юрка. – А сама не показалась?

– Нет, ты знаешь, дожидаться не стал.

– Если боишься, – сказал Шурик, – или призрак агрессивный, то надо направить в его сторону что-нибудь острое, хоть пилку для ногтей, чтобы оно не причинило вреда.

– Знаешь, вот пилки для ногтей у меня с собой не оказалось. А больше ничем их не угомонить?

– Вот в графстве Кент есть скорая помощь по отлову и уничтожению привидений – ее вызывают хозяева замков, если призраки распоясываются, шастая сквозь стены.

– У нас тоже есть такая помощь, – хмыкнул Юрка. – Позвони в скорую и расскажи насчет шастающих призраков, мигом в дурку упекут. И тебя вылечат, и меня вылечат…

– Ой, это ж сколько времени, если Аннушка вышла? – спросила вдруг одна из девиц, имен их я не помнил.

– Да уж первый час.

– Нам домой надо! – Гостьи стали собираться.

Я ухватился за Люську, как за соломинку, и вызвался проводить до дому, просто потому что она рядом сидела. Она согласилась. Мои друганы вызвались проводить оставшихся, а Шурик с горящим взором принялся опять пытать Никиту насчет Аннушки.

По дороге я разливался соловьем, лишь бы Люська меня пустила к себе и оставила ночевать, одновременно размышлял, что значит обидеть женщину в понимании Аннушки. Вот меня летом Светка бросила, сказав напоследок, что я тупой олень. До сих пор не знаю, почему. Вот поди пойми этих баб, на что они обижаются. Я бы, конечно, и на вокзале заночевал, но в таких городках вокзалы на ночь закрывают, а все электрички уже ушли. Деваться некуда: либо Люська, либо Аннушка. Возвращаться к Аннушке я не хотел ни под каким видом. К счастью, Люська сама позвала на кофе. Я присел на диван, а она ушла на кухню.

Утром проснулся на том же диване, заботливо укрытый пледом. Из спальни вышла заспанная Люська:

– Кофе будешь, птенчик?

– Буду. – Я почувствовал, что покраснел. – Извини, я заснул.

– Да я и не собиралась на тебя нападать, – засмеялась Люська.

А я подумал: вот если девушке секс обломился – я ее обидел или нет? Но это уже неважно. К Никите я решил не заезжать, позвонил друганам, сговорились встретиться на вокзале.

Эдик явился чуть живой – бледный, с запавшими глазами. Шурик – выспавшийся, но недовольный. Сиял только Юрка. Он, как и я, прибыл прямо от девицы, которую провожал.