– Спасибо за приглашение, – проговорил я, обращаясь к хозяину дома. Вито снисходительно улыбнулся.

– За причиненные неудобства всегда нужно платить, верно? – наигранно усмехнулся он. – Ты мой гость, Адам, а семья Скальфаро всегда славилась гостеприимством, – да, каждый член этой семьи гостеприимно мог всадить пулю в лоб и пожертвовать место, в лучшем случае на кладбище, но обычно в бетоне или где-нибудь на костре в лесу. Я улыбнулся в ответ и поднял бокал. Признаться, даже не знал, можно ли мне алкоголь после вчерашнего бурного вечера. Мышцы все еще ломило, а по пути к ужину пришлось несколько раз поправлять бинты под коленями.

Жаль, что ублюдкам уже досталось. Мне бы хотелось лично подпортить им жизнь.

– Как скоро планируешь уехать? – спросил Вито, отпивая белое вино. Я покачал головой.

Пока не получу ответы.

Глаза сами по себе нашли Амели, которая, будто почувствовав взгляд, подняла голову и нахмурилась.

– Думаю, дома меня никто не ждет, – отозвался я, надеясь усыпить его бдительность. – Признаться, самочувствие все еще паршивое, так что я воспользуюсь твоей гостеприимностью и немного приду в себя, а еще скоро в вашем театре будет премьера, я бы не прочь задержаться ради нее, – конечно, это ложь. Я даже не заглядывал в театральную программу.

– Цените искусство? – вдруг подала голос Амели, я не сдержал усмешки.

Ты научила меня любить искусство.

Отец заставлял меня ходить в театр и читать книги, носить костюмы и танцевать. Он не пытался сделать из меня наследника, им всегда считался Лукас, но я должен был стать достойным его отражением. Я не хотел им становиться.

– Одна девушка рассказала мне, как его понимать, – сдержанно улыбнулся я, хотя все внутри так и хотело крикнуть «это ты».

– О, – рассмеялся Вито. – Моя жена тоже прекрасно разбирается в искусстве. Впрочем, наша история тебе уже известна, – снисходительно заметил он. – А где та девушка? Ты ведь не женат?

– К сожалению, ее не стало, – отозвался я, не отрывая взгляда от Амели. Ее глаза расширились в удивлении, будто я прямо сейчас собирался рассказать ее мужу всю нашу историю, собирался сказать Вито, что он ее не достоин и все прочее.

– Мне жаль.

– Жизнь умеет неприятно удивлять, – пожал плечами я. Так легко, словно смерть первой любви ни капли меня не заботила.

– И на примете нет никого, на ком ты бы хотел жениться? – видимо, для него нормально переходить на неформальное общение после пары подписей в договоре. Меня никак не трогали его вопросы. Хотелось спросить, зачем он женился на девушке почти на двадцать лет младше его, но я сдержался.

– Слава Богу, о наследниках переживать придется моему брату, а не мне. Могу позволить себе спокойную и размеренную жизнь.

– Везет же. Я не могу без женщины, мне кажется жизнь неполной, когда никто не согревает мою постель, – он хищно посмотрел на Амели, она не шелохнулась, а мне захотелось врезать ему за такие слова. Даже Лукас никогда бы не сказал такого о Лоле. А мой брат тот еще отъявленный придурок.

Я ничего не ответил, только отпил еще вина. С недавних пор моему терпению нельзя верить.

Благо, за столом воцарилась тишина, сменившаяся потом светской беседой, в которой не пришлось ходить по острым, личным темам.

Я разглядывал Вито, чье лицо тронула легкая щетина, украшенная сединой; глядел на Амели, которая казалась слишком юной, почти школьницей рядом с ним; и все гадал, как она оказалась в этом доме, с ним под руку? Как стала женой? Как сбежала из Испании? Мне уже даже было плевать на то, чувствовала ли она что-то ко мне или нет.

И когда Вито поднялся из-за стола, как бы показывая, что ужин закончен, я и Амели поднялись следом. Он кинул на жену какой-то непонятный взгляд, опустил глаза на ее шею, поджал губы и молча вышел из столовой.

Мне показалось странным, что он оставил жену рядом с чужим мужчиной.

– Амели, – прошептал я, заставляя девушку вздрогнуть от неожиданности. Она схватила бокал со стола. На секунду показалось, что он полетит в меня или Амели выльет содержимое прямо на голову, но она только отпила вино, оставив на ободке розовую помаду.

– Чего ты добиваешься? – резко спросила Амели, со звоном вернув бокал на стол. Я даже вздрогнул от неожиданности, от стали, звучавшей в голосе. – Вито ничего не знает о моем прошлом, он ничего не знает о… – громкое «тебе» зависло в воздухе. Я никогда не думал, что буду тем, кого скрывают от мужей. Видимо, жизнь и здесь решила посмеяться.

– Я и не прошу рассказывать ему, – выдал я, подавшись вперед, пальцы легко коснулись ее ладони, и от места соприкосновения по телу прошел разряд тока, будто я сунул пальцы в розетку или попал под удар молнии. – Прошу рассказать мне.

Голубые глаза полные боли метнулись к моему лицу.

– Иди к черту.

– Я с ним рука об руку уже пять лет, – усмехнувшись, покачал головой я. Ее слова больно ударили в грудь, будто Амели всадила в меня нож, которым пару десятков минут назад разрезала стейк. Но я так и не увеличил дистанцию.