Столы были накрыты в небольшой столовой. Видимо, раньше это помещение предназначалось «для своих» и еще сохраняло остатки былой роскоши. Попаданцы еще не успели рассмотреть новое место нового жительства. Их безо всякого предупреждения собрали после завтрака «с вещами» и целый час куда-то везли в автобусе с закрытыми напрочь окнами. Хорошо хоть глаза не завязали. Дмитрий оказался обладателем природного ощущения пространства. Мог по лесу без компаса ходить часами. Он определил:

— Нас возят не кругами, а примерно в одном направлении на северо-восток.

— Судя по шуму это Ленинградская трасса. Движняк на ней всегда плотный.

— Подальше от города. Будет явно что-то секретное.

По факту оказался полузаброшенный санаторий, принадлежащий раньше какому-то крупному предприятию. Правда, все таблички и стенды были сняты. Охрана не отсвечивала, то есть была профессиональна. Хоть это радовало. Разместили их в двухэтажном корпусе, что утопал в зелени. Дальше за лесом просматривалась речка. Хотя было тепло, но природа уже заиграла красками, обещая скорую осень.

Сейчас же их пригласили на праздничный обед. Здесь же, как им объяснили девушки из персонала, они будут столоваться. Завтрак в восемь. Обед в тринадцать и ужин в девятнадцать. Если чего-то не хватило или захотелось выпить чая, то к их услугам небольшой холодильник и подносы с выпечкой. Анатолий оценил широкий жест. Дефицит продуктов на них явно не распространялся, или их прикрепили к какому-то особому снабжению. Потому что в холодильнике он заметил два сорта сыра, колбасу и ветчину с маслом.

— Не похудеешь, констатировал он и поспешил к столу.

Работники расстарались. Но вроде ничего сверхъестественного, все-таки не ресторан. Несколько видов салатов. Мясной, овощной, квашеная капуста с красными ягодками клюквы. Мясная нарезка и вскоре подадут горячее. Отдельно стояли вазы с фруктами. Так как был сезон, то там оказался изрядный выбор. Яблоки груши, виноград и сливы.

— Неплохо жили при СССР!

— Некоторые! — поддакнул ядовито Илья. Вот ему непросто поначалу придется!

— Но тоже согласись, советские люди.

— А ты у нас настоящий мастер демагогии. Бедные хроноаборигены. Я уже боюсь представить, как ты их начнешь дурачить.

— Люди готовы обманываться. Им так легче живется.

Их спич неожиданно прервала Вера:

— Мальчики, давайте не будем сегодня о серьезном. Лучше поговорим о том, что не успели сделать раньше. И кто-нибудь откроет даме вино.

Семен тут же подорвался с места.

— Айн момент! Верочка, бутылки уже откупорены. Или вам лучше шампанского?

— Нет, пожалуйста, Ркацители.

— Будет сделано. Ребята, не стесняйтесь. Мы все отработаем честно. Считайте, что это аванс.

Они выпили и перекусили. Коньяк пили лишь Илья и Дмитрий. Анатолий и Семен дегустировали выставленное «Киндзмараули» и остались довольны результатом. Сюда привезли явно не стандартизированное вино «для всех». Даже бутылки были иной формы. Хорошо снабжают элиту страны! Они уже жили при коммунизме, потому и не стремились ничего менять. Понемногу разговоры стали оживлённее. Принесли горячее. Котлеты по-киевски. Сочное куриное филе, обернутое вокруг косточки и с кусочком сливочного масла внутри. Редко где в будущем подавали в ресторанах это заурядное блюдо из советской кухни. Расплодились чуждые русскому кусу восточные и азиатские кухни, а также все места в партере занял вездесущий фастфуд. Соответствовал и гарнир. Жареная по-деревенски картошка, зеленый горошек и в качестве специи настоящая аджика.

— Прямо студенчеством повеяло, — блаженно улыбнулся Дмитрий.

— Оно здесь при чем?

— Мы стройотрядом ездили в Коми. Неплохо там заработали. А в сентябре завалились в Пицунду. Шашлыки, вино…

— Девушки…

— И они, конечно. Столько пляжных романов у меня больше в жизни не было!

Анатолий пихнул вбок Семена:

— А с виду такой тихоня.

— В тихом омуте русалки водятся! — у Веры заблестели глаза.

— Можно поподробней? — тут же засуетился Мерзликин, доливая вина в бокал дамы.

— Для этого надо еще выпить. Но не дождетесь! Вера Петровна — кремень. Оставим все в прошлом. Мы все равно мертвы.

Если бы они были трезвыми, то данная сентенция вызывала ощущение печали. Сейчас же все отчего-то начали вспоминать подробности собственной смерти. Хуже абсурда не придумаешь. Отличился, конечно же, Моисеев. Он даже удостоился рукоплесканий от Поповой. Да и сам уже вспоминал этот момент с некоторым юмором. Да и чего стыдиться? Умереть во время соития надо еще умудриться. Пусть и дама была продажной, но не педиком же или трансгендером. Все познается в сравнении.