Очень важно в такой работе определить для себя главную линию, беспощадно отрезая все ответвления, которые безусловно прекрасны, но будут мешать восприятию, так как прямым образом не влияют на основную тему инсценировки. Это порою очень сложно, когда имеешь дело с такими литературными шедеврами. Тяжело отказываться от потрясающих описаний, точных высказываний. Тем не менее – это необходимая составляющая при инсценировке того или иного произведения.

Когда возникает необходимость переложения прозаического произведения на лад драматический, работа может протекать по-разному. Иной раз – постепенно, сцена за сценой, проверяя сделанное сразу с актёрами, в данном случае, со студентами. Иногда работа складывается иначе – и это, по моему мнению, лучше, но требует больше времени, когда погружаешься в произведение и делаешь инсценировку целиком. Именно так и получилось с «Господами Головлёвыми», то есть к началу работы над спектаклем материал уже был полностью готов. Конечно, в процессе репетиций что-то уточнялось, выверялось, но огромный пласт разбора произведения уже был сделан. Поэтому дальше, уже с исполнителями, сцена за сценой мы разбирали и присваивали текст, стараясь отыскать, найти живой характер для каждого образа, так точно созданного М.Е. Салтыковым-Щедриным.

Основная сложность заключалась в том, что сцены-диалоги появляются только во второй части романа. А в начале – только повествование. Дописывать такого автора я посчитала невозможным, тем более, хотелось сохранить его мысли, его обобщения, которые меня просто потрясали. Тогда пришло решение, что стоит попробовать, не меняя текста, превратить повествование в живое существование, когда персонаж, не рассказывает о своём герое, а здесь, на наших глазах, действует.

Так как героям в спектакле было бы невозможно говорить самим про себя много очень нужного для них текста романа, решено было ввести в инсценировку двух девушек-горничных, которых у властной хозяйки имения Арины Петровны Головлёвой «в девичьей тридцать штук» и которых она называла часто «девками-поганками». Они, эти девушки, произносили в спектакле очень важные мысли самого автора.

При создании инсценировки был ориентир на конкретных студентов, так как материал был опробован на этапе работы над отрывком. Кроме трёх ролей – Арины Петровны, Иудушки и Павла – остальные трое студентов играли по несколько ролей, мгновенно перевоплощаясь путём как внешних, так и внутренних изменений. Меняющиеся детали костюма помогали решить эту задачу. Также искали пластическое решение для каждого персонажа, искали для каждого свой «балет роли».

На одну из ролей (брат Иудушки Павел) был приглашён актёр театра «Недослов» Олег Рокх. Среди неслышащих актёров, а все они выпускники РГСАИ, существует очень тесная творческая связь, многие начинают играть в «Недослове» и продолжают участвовать в совместных спектаклях.

Три мужские роли играл Алексей Сапожников: брата Порфирия Петровича Степку-балбеса, затем – Петю, его сына, потом – Доктора. Эти герои появлялись с разрывом в несколько сцен, костюмы и грим помогали перевоплощению. Девушки-горничные, «поганки» – Елена Ерихина, Татьяна Валешная – играли и Анну Владимировну (сестру Иудушки), и Анниньку и Любиньку (внучек Арины Петровны), и Улитушку (ключницу в Дубровино), и Евпраксеюшку (экономку Порфирия). Их преображения происходили иногда прямо на глазах у зрителей.

Визуальное решение для нескольких женских ролей было найдено в смене деталей костюма: открытая голова с бантом в волосах – одна героиня, платок на голове меняет облик – вот уже другой человек, с другой пластикой, с другим характером. Или платок снимается, а на голову надевается ободок с бантиками – и мы уже видим Анниньку или Любиньку.

Конец ознакомительного фрагмента.