Шрифт:
– Can you please repeat – я зачарованно подошла ближе.
Он снова сказал что-то хриплым, трескучим голосом и, наконец, я расслышала, что он предлагает мне drink a glass of wine.
Я обернулась на мужа:
– Ты же не против?
– Нет, я дофотографирую и тоже поднимусь…
В просторной кают-компании за красивым столом из красного дерева сидели, кроме шкипера, ещё трое мужчин и одна женщина. Всем лет под шестьдесят.
Наши хозяева оказались австрийцами, и вот уже тринадцать лет подряд именно такой компанией раз в год ходили в море на пять-шесть дней.
–Без жен. Только я одна – с гордой улыбкой сказала женщина, – Мы – друзья!
– Ну чем не гейша – подумала я. Ведь это тоже искусство – уметь быть не только женой и любовницей, но и верной боевой подругой. И мы с мужем и австрийцами подняли бокалы за дружбу. И за яхтинг, разумеется.
– И за гейш – проговорила я про себя.
***
А на следующее утро мы снова пошли гулять, и в какой-то момент Венеция раскрылась перед нами окончательно во всех своих деталях… которые так хорошо умела показать наш капитан. Мы переплыли канал на гондоле и посетили церковь Santa Maria della Salute, построенную ради русской иконы святой Марии, спасшей Венецию от чумы. Внутри церкви – в высоком её лучезарном куполе, в окнах-фресках, во фресках Тициана и других художников – будто обитал сам святой дух, и вот после этого посещения всё и засияло вокруг – гондолы у причалов, молодёжь на набережной, рассекающий канал вапаретто (речной трамвайчик), художник с мольбертом, а рядом с ним спящая в складном стульчике собачка, и даже старые склады со стенами в трещинах и ручками в виде золочённых венецианских львов… будто кто-то невидимый протёр их от пыли…
Мы шли по набережной, а затем завернули направо, и ахнули.... И Таня улыбнулась, любуясь произведенным на нас впечатлением. Вся квинтэссенция Венеции лежала перед нами. Уютный канал сверкал водой на солнце. Узкие улочки с двух сторон. И слева, примыкал к церквушке первый встреченный нами в каменном городе деревянный двухэтажный домишко под красной черепицей. Во дворе его, на брусчатке, днищами вверх просыхали на солнце разноцветные узконосые лодки, а на одной из стен висели ряды разнофасонных, разноцветных шляп.
– Это стариннейшая мастерская гондол в Венеции, – объявила Татьяна, – ей триста лет!
– А я думал, это шляпная мастерская – заметил муж.
– Это такая традиция. Мастера работали из поколения в поколение и оставляли свои шляпы на стене – пояснила Таня.
Мы расположились прямо напротив мастерской, у гостеприимно открывших свои стеклянные двери маленького кафе. Здесь, прямо на парапете, уже сидели люди со стаканчиками вина и аппетитно выглядящими бутербродиками.
– Венецианцы традиционно едят вот так, на ходу – объяснила Таня.
И вскоре мы тоже у парапета прихлёбывали из стаканчиков, и уплетали бутербродики с сардинами, треской и трюфельным маслом.
– Лучше бы, конечно, стеклянные бокалы – с требовательностью художника сказал мой муж.
И в этот момент одна из чаек спикировала на тарелку Алексея, схватила один из его бутербродов и снесла стакан с аперолем. Брызги, секундное замешательство…
–Теперь понятно, почему у них не стеклянные бокалы – печально и философски заметил Алексей, и медленно отправился в кафе. Вышел он с улыбкой. Апероль ему налили бесплатно, узнав о злодействе чайки. И Алексей, вернув себе хорошее расположение духа, потребовал немедленно угостить меня бокалом вина, чем вызвал восторг моей внутренней гейши.
А затем мы отправились дальше вдоль венецианского канала. Мой муж, Таня и Алексей пошли вперёд. Таня уже начала рассказывать им про бельэтаж. А Олег с Кириллом завязали со мной лёгкий, остроумный и бьющий в голову, как просекко, разговор. И вдруг… я ощутила себя влюблённой! Влюбленной в Венецию. И в этот момент. И в этих людей рядом. И снова в своего мужа. А, главное, в себя и в свою жизнь.
2018 год
Сёстры
***
Всё началось со звонка от Марии. И Мария сказала:
– У меня гостят акушерка и её муж из Израиля. Они очень хотят съездить в Казановку. Свозишь их туда завтра? Бензин они оплатят.
Голос у Марии был уставший, но почему-то это меня не насторожило. Казановка – это моё любимое место силы в Хакасии. Дом моей души. Почему бы не свозить в моё любимое место людей, ещё и английский потренирую!
Мы договорились встретиться с израильтянами в десять утра в супермаркете «Аллея». Я написала: «Буду внутри магазина. Одета так-то. Со мной двухлетний сын»!
И вот за руку со мной здоровается высокий красавец лет сорока с длинными волосами, увязанными в хвост, благородными чертами лица и замечательно очерченным носом. То ли дервиш, то ли Омар Хаяйм в прошлой жизни.
– Шайя – мягко представляется он. И ведёт знакомиться с женой. Я ожидаю увидеть прекрасную женщину, а вижу… низенькую, полную седую иудейку, лет на десять его старше, с глазами навыкате и крючковатым носом. Та без всяких приветствий тараторит: они ищут хлеб без дрожжей, они торопятся, они хотят вернуться сегодня.