Выполнив необходимые формальности, Алексей неторопливо прошел в центр круга, степенно поклонился: тингу, старейшинам, Одохару, Стайне...

На Стайну было приятно посмотреть: мирный вождь выглядел удивленным. Мягко говоря.

"А ты как думал, гад? Решил: сгорел я в твоей яме?" - злорадно подумал Коршунов. Сохраняя, впрочем, на лице достаточно торжественную мину.

Он уже успел увидеть выложенные на траве собственные вещи: трофейный меч, нож, пистолет в самодельной кобуре, хронометр...

"Надо же, - подумал Коршунов.
– Даже хронометр не заначил!"

Алексей сразу отметил пространственное разделение партий. С одной стороны - приверженцы Одохара, с другой - Стайны. Последних - существенно больше. К облегчению Алексея, Анастасии в этой группе не было. Впрочем, женщин вообще не было внутри меньшего круга.

– Надо же!
– раздался зычный голос Агилмунда.
– Аласейа! Живой! Кого же ты спалил в своей яме, Стайна? Уж не того ли, кто снасильничал твою тиви?

Но мирный вождь уже опомнился. Он - крепкий орешек.

– Тебе лучше знать, Агилмунд, - степенно ответил он.
– Потому что раньше много непонятного для меня было в этом пожаре, а теперь многое понятным становится. И думаю я, что дом мой сожгли те, кто Аласейю из ямы вытащил. Думается мне, это ты, Агилмунд!
– палец мирного вождя указал на Одохарова десятника. Но тот нисколько не смутился.

– Значит, ты, Стайна, утверждаешь, что это я сжег в твоей яме неведомо кого?
– осведомился Агилмунд.

А я утверждаю, что это ложь. Бери меч, Стайна, и пусть боги решат, кто прав. Хотя, сдается мне, боги не сумеют разглядеть воина под тем салом, которым ты оброс.

Тут же вперед сунулся кто-то из дружинников Стайны, крича, что он готов прямо сейчас доказать Агилмунду... Сторонники обеих партий разом заорали, и некоторое время над полем разносился только этот галдеж и карканье обрадованных ворон, которые, естественно, не могли проигнорировать такое скопление народа, сулившее в перспективе им, воронам, роскошное пиршество.

Усилиями обоих вождей через некоторое время толпу удалось успокоить.

Вопрос об обвинении Агилмунда в поджоге был снят. Вернее, его замяли. И возвратились в прежней теме: насилию над тиви мирного вождя. Совету были повторно предъявлены доказательства: меч, пояс и прочее, взятые Стайной с места преступления. Как обвиняемый собирается объяснить этот факт?

Да легко.

– Купался я, - равнодушно сказал Коршунов.
– Все знают: я люблю купаться.

Тут он сделал паузу, чтобы обитатели бурга вслух подтвердили это заявление. Пусть привыкают реагировать словом "да" на его высказывания.

– Вчера купался, - продолжил он, получив "подтверждение".
– А кто-то вещи мои украл.

Тут Алексей сделал паузу. Чтобы у слушателей успела зародиться мысль, что раз вещи украдены, значит, нынешний их обладатель - вор. Но не настолько длинную паузу, чтобы Алексея успели перебить.

– Да, украл. Но не думаю, что это был почтенный Стайна. Да, я знаю, что желанны для Стайны мои богатства, но не стал бы он их воровать. Разве может украсть уважаемый всеми мирный вождь Стайна? Разве кто-то осмелится сказать, что Стайна - вор? Нет, не может украсть мирный вождь Стайна. Но напутать - может. Вот однажды он уже напутал, когда судил меня за то, что защитил я свою квено Рагнасвинту. Но понял вовремя мирный вождь Стайна, что ошибается. И не вутья тот, кто защищает свою квено, а правильный муж. Понял - и изгнал Алзиса, посягнувшего на чужую тиви. Умен Стайна, а умному человеку не стыдно признать, что он ошибается. Вот и сегодня вновь напутал Стайна с ямой, пожаром и всем остальным. Думается мне, именно вора, мои вещи укравшего, Стайна в своей яме держал и думал, что я это. Но я не сержусь. Наоборот, спасибо тебе, Стайна, что сохранил мои вещи. Что лежат они сейчас у всех на виду. А ведь мог бы сказать Стайна, что сгорели они... А сейчас я хочу их забрать.

В первую очередь Алексея интересовал пистолет.

– Нет, пусть пока полежат, - возразил Стайна.
– Потому что эти вещи я сам взял у тебя, когда ты меня бесчестил, на мою тиви возлегши! И в том у меня свидетели есть!

Все, дипломатические экивоки кончились. Пошла игра в открытую.

Из "группы поддержки" мирного вождя выдвинулся Хвитс. Один. Почему один? В то время как в "захвате" принимало участие минимум трое... Остались в резерве или...

Тут Коршунов сообразил, почему "отсутствуют" двое других.

– Свидетели?
– усмехнулся он.
– Да? Пока я вижу только одного твоего прихвостня, Стайна. А где остальные?

– Сгорели, - буркнул Стайна.
– В моем доме.

– Какой удачный пожар, - усмехнулся Алексей.
– Как раз те сгорели, кто должен был свидетельствовать против меня. А может, больше никто из твоих людей, Стайна, не согласился соврать по твоему приказу?

– Хвитс!
– гаркнул Стайна.

– Призываю богов в свидетели!
– рявкнул Стайнов слуга.
– Я видел, как этот Аласейа возлежал с тиви Стайсой!