Наконец вождь решил, что они достаточно поиграли в "кто-кого-пересмотрит", проворчал что-то одобрительное, двинул коленями. Вороной развернулся и потрусил прочь. Дружина - следом. И местные тоже потянулись за риксом. На берегу остались только Книва, Коршунов, Агилмунд и Агилмундова лошадь, гнедая кобыла, с заплетенной в косички гривой.

– Аласейа!
– рыжеволосый коснулся руки Коршунова.
– Идем.

– Идем, - согласился Алексей, наклонился, чтобы поднять сверток с курткой и шлемом, но Книва опередил. Дал понять: имущество понесет он. Он оруженосец.

Агилмунд шел впереди. Пешком. Лошадь вел в поводу. Надо полагать, ноги размять решил. Коршунов и Книва - следом.

– Рикс Одохар - хво?
– спросил Алексей.

Книва попытался объяснить. Суть объяснений сводилась к тому, что Одохар - из бурга и почти так же велик, как герой Аласейа. По небу не летает, зато врагов приводит в священный трепет. Будь вчера в поселке не только Аласейа, но и Одохар, от квеманов бы один мелкий фарш остался. И село бы не сгорело. И...

Устроились на лугу за сожженным домом старосты. Расстелили попоны, расселись. Вождь из бурга - на седле, остальные - кто как: четверо дружинников Одохара, в том числе Агилмунд (которому рикс, как выяснилось, поручил особо присматривать за "небесным героем"), Фретила, который (как опять-таки выяснилось) некогда жил в бурге и даже воевал вместе с Одохаром. Трудно было поверить, что этот пожилой, изрядно растолстевший мужик некогда был таким же хищно-поджарым и опасным, как молодой Агилмунд, который, кстати, оказался не кем иным, как старшим братом Сигисбарна и Книвы.

Книва тоже был тут. В своем обычном качестве "толмача" при "небесном герое Аласейе". И Травстила. И еще несколько местных.

Речь шла о квеманах. Вернее, о том, что квеманов надо проучить. Говорили об этом в основном местные. Но дружинники явно одобряли. Тем более что почти все они - отсюда родом. Но Одохар молчал. Коршунов видел, что у рикса нет ни малейшего желания разбираться с квеманами. Будь его воля, он бы сделал вид, что набега и вовсе не было. Алексей этого не понимал. Даже если набег был спровоцирован (а похоже, так оно и было), по мнению Коршунова, выдать квеманам по первое число - прямая обязанность здешнего князя, коим, по сути, и являлся военный вождь. А он явно в бой не рвался. Пока другие произносили страстные речи, рикс присматривался к Коршунову. Алексею это внимание было не слишком приятно. Было во взгляде вождя нечто... Нечто от покупателя, изучающего бутылку водки в ларьке. Стоит ли брать? Не разбодяжена ли? Не паленая? Может, лучше в универсам сходить?

Еще одним человеком, который не участвовал в общей дискуссии, был Травстила. Но с этим все ясно. Этот откроет рот, когда потребуется нечто значительное изречь. Не раньше.

Коршунов тоже молчал. Во-первых, потому, что понимал лишь отдельные слова, во-вторых, потому, что молчал Одохар. Алексею хотелось, чтобы вождь воспринял его как человека достойного и солидного. И все, что Коршунов пока мог для этого сделать, это держаться достойно и многозначительно помалкивать.

Нет, не хочет Одохар идти на квеманов. А надо, чтобы захотел. Потому что Книва прав: будь здесь прошлой ночью рикс со своими четырнадцатью дружинниками, квеманам пришлось бы кисло. Или Коршунов все-таки переоценивает воинов из бурга? Даже если и так, все равно возглавь Одохар миссию мщения - и шансы на то, что удастся выручить Генку (если он жив), возрастут очень существенно...

– Аласейа, - негромко произнес Одохар.
– Твой друг Гееннах идет за квеманами?

Стоило вождю открыть рот, как все остальные захлопнули рты. Только Вутерих еще пару секунд продолжал вопить, но и его заткнули.

– Твой друг, Гееннах... Он идет смотреть квеманы?
– четко выделяя каждое слово, повторил вопрос рикс.
– Ты понимаешь?

Коршунов понимал, как ни странно. Он еще с первого раза понял.

– Понимаю, - кивнул Алексей.
– Гееннах... шел смотреть за квеманами...
– Сосредоточился, подбирая слова: - Гееннах смотреть квеманы, потом квеманы смотреть Гееннах. Гееннах - драться. Там.
– Алексей махнул в сторону реки.
– Убивать квеманов... Квеманов много...
– Он поднял указательный палец, обхватил его пальцами другой руки...

– Гееннах мертвый?
– Одохар выглядел очень заинтересованным.
– Ты знаешь? Коршунов пожал плечами:

– Пойду узнавать, - он махнул в сторону реки.

– Один ты?

Коршунов одарил рикса долгим взглядом, потом медленно кивнул.

– Один - плохо, - сказал он.
– Квеман много. Гееннах - друг, - он коснулся ладонью груди.
– Я должен. Скажи: где искать квеман?

– Я говорил. Ты не понял, - после паузы ответил Одохар.

– Книва!
– Коршунов повернулся к парнишке.
– Принеси...
– и показал, что хочет порисовать.

Книва сорвался с места и через пару минут вернулся с обрывком шкуры и шилом.

Коршунов быстро набросал в одном углу картинку: поселок, реку, поля, лес за рекой. Реку заштриховал. Протянул шкуру Одохару. Если у них есть понятие карты...

Очевидно, понятие было, потому что рикс сразу сообразил, что имеется в виду. Более того, произвел привязку по сторонам света: у правого края нарисовал символ солнца. Пририсовал озеро, еще одно озеро... Нет, не озеро. Пояснил знаком: не чистая вода, болото. И дальше - болото. И лес. А вот здесь снова озеро. А вот здесь - квеман.

– Прямо на озере?
– удивился Коршунов.

– Нет. Земля. Тут вода. А тут земля. Остров.

Слово "остров" не понял - угадал. Но говорить с Одохаром было легко. Чувствовалось, что у вождя есть навык общения с иноязычниками. Слова подбирал простые. И конструкции упрощал до детского уровня. Ясное дело, вождь. И по дальним землям пошарить успел, и соседние знает в совершенстве. Судя по тому, как быстро и точно обрисовал расположение противника.

– Как долго идти?
– спросил Коршунов, показав на квеманскую резиденцию.