— Одно ваше слово, Ирэн, и мы завтра же с вами уедем

— Но мне надо устроить детей, — растерянно произнесла Ирэн, которая не ожидала, что барон Виленский, который всего себя всегда отдавал служению Отечеству, вот так вот вдруг будет готов всё бросить, если только она захочет.

— Детей тоже заберём, — улыбнулся Виленский.

Ирэн была не готова вот так вот сразу ответить, поэтому договорились, что Виленский приедет завтра к ужину и они всё решат.

Когда Ирэн, проводив Виленского вернулась в гостиную дома, там её ждала Равшана-ханум.

— Прости, Ирэн, я немного послушала. Кто он? Кто тебе этот мужчина? — спросила Равшана

— Это мой муж, бывший муж, —быстро исправилась Ирэн и улыбнулась, — а что?

— Мне понравилось, что он предложил уехать. Я и сама хотела просить твоих аскеров об этом. Детям тяжело всё время в доме, на улицах много солдат, да и здесь негде гулять, а то, что ты рассказывала про монастырь, про сады вокруг, про реку. Я бы и сама хотела там пожить, особенно вместе с детьми. Тем более ты говоришь, что там идёт строительство, а детям надо чем-то заниматься, твои игры интересные, но детям, а особенно мальчикам нужно пространство. Если ты сама не поедешь, отпусти меня, я отвезу детей.

— Вот ещё, — возмутилась Ирэн, — и что мне здесь без тебя и детей делать? Завтра же с утра пошлю записку Сергею, что мы хотим уезжать и начнём собираться

Утром Ирэн отправила записки всем. Она не знала вместе они или порознь где-то разъезжают, она отправила всем приглашение на ужин, а Виленскому написала, что согласна уехать, и просит его организовать всё для того, чтобы и она и Равшана-ханум и дети спокойно добрались до долины в Горном княжестве.

На ужин приехали все, не было только Али-Мирзы и Давида. Граф Забела с Батыром, Яша Морозов и Сергей Виленский приехали к дому почти одновременно.

Равшана-ханум так и не вышла с женской половины, только немного поворчала на непонятные традиции совместной еды с чужими мужчинами.

За ужином настроение было у всех приподнятое. Оказывается, недавно пришли письма от императора и Шувалова. К Ханидану подтягивали десятитысячную армию, чтобы даже не допустить возможности провокаций со стороны флота Бротты, около двадцати кораблей которой, недавно отчалили из туманных гаваней.

Забела и Морозов буквально светились, наперебой рассказывая, что сейчас происходит в ханстве. Между строк Ирэн понимала, что не всё так гладко и в отдельных районах периодически происходят стычки.

Узнала Ирэн и о судьбе броттского посла и шпиона Джона Лойсона.

Оказалось, что тот пытался бежать, переодевшись торговцем, путешествующим с наложницей. Правда поймали их совершенно случайно. Одна из жён Мустафы-хана, которую забрали родные, а в сопровождение им выделили солдат Стоглавой случайно увидела лицо наложницы и узнала в ней танцовщицу из Шемахи, которую видела в гареме Мустафы-хана в ночь его смерти.

Солдаты проявили бдительность и под личиной торговца обнаружили броттского шпиона. Теперь он сидит в подвале ханской тюрьмы и ждёт приговора или, если будет предложение со стороны Бротты об обмене или выкупе.

Али-Мирза не спешит с приговором, потому что надеется, что скоро у броттского подданого «развяжется» язык и можно будет многое узнать о планах генерала Лэмсдена.

Кстати говоря, и Морозов и Забела поддержали идею Ирэн с отъездом, только, если Забела выражал сожаление, что сам не может пока отвезти детей, то Морозов просил Ирэн обязательно его дождаться. Он постарается приехать на свадьбу, привезёт Давида. К тому времени станет понятно, что там с нефтером и можно будет отправляться обратно в центральную часть империи.

Но когда все узнали, что вместе с Ирэн едет Виленский, то сразу возникло напряжение.

— Серж, ты не можешь ехать, — сразу заявил Забела

— Да, — поддержал его Морозов, — пока не придёт армейский корпус и мы не получим подтверждения, что полностью контролируем Ширванское ханство, нельзя оставлять Али Мирзу одного.

— Ну, во-первых, — в голосе Виленского появилась холодность, — Али не один, а с вами, — приподнял руку, останавливая Забела, — а во-вторых, я уже переписал императорские полномочия… — на этих словах Виленский сделал паузу, — на вас обоих.

После этих слов возникла напряжённая тишина.

Ирэн наблюдала за мужчинами. Снова между ней и тем, с кем ей хочется быть встаёт империя. Пусть будет как будет. Пока она вернётся обратно в Горное княжество, завершит с нефтью, выдаст всё-таки Софью замуж, и поедет домой. Судьба сама ей подскажет правильный выбор.

Морозов и Виленский разговаривали, стоя на одном из многочисленных балконов ханского дворца, в неразрушенной его части.

— Ты хочешь вернуть жену? — спросил Морозов Виленского