Маша покраснела и вылетела из палаты как ошпаренная.

– Дурак ты, дядька, – я неодобрительно покачал головой. – Полвека прожил, а ума по женской части не набрался. Прямо сказать даме, что она выглядит неопрятно, – проще уж сразу ведром помоев облить, меньше эффект будет.

– Мне плевать, это тебе с Машей сюсюкаться приходится, а я как был прямым, так им и останусь. Что вижу, то и говорю. Тема закрыта! – Росс ногой отодвинул раскладушку, вместо неё поставил табурет и уселся напротив меня. Оценив мой внешний вид, поинтересовался: – Как здоровье, племянничек? Ещё не восстановился? Пилюлькина говорила, что на тебе всё заживает быстрее, чем на собаке, но я что-то не наблюдаю изменений, как был лежачим, так им и остался. Сколько ещё собираешься отдыхать?

Глядя в белый потолок, пробормотал:

– Лежачий уже может ходить, а кто-то как был тупым, так им и остался.

– Не понял? – Мимика Росса сложна, не поймёшь, хмурится он или сильно злится. С интонацией то же самое. Кто не знает дядьку Вовку, тот думает, что он двадцать четыре часа в сутки и триста шестьдесят пять дней в неделю ходит злым и вечно рычит.

– Что ты не понял, дядь? Ты назвал меня лежачим, и это факт, именно сейчас я лежу. Второй факт – ты тупой.

Увидев, что родственник меняется в лице, хоть и изменения эти почти незаметны, поспешил успокоить его:

– Ты просто зашёл не вовремя, я перед этим думал о случившемся и о нас с тобой. В моих думах ты и я – два тупых идиота, которые косячат на каждом шагу. Родственное, что поделаешь.

– Рассказывай. – Дядька превратился в статую, слушать он умеет. Я приступил к повествованию:

– Думал о Светлом Будущем и о войне с ними, которая нам предстоит, и пытался понять, как так получилось, что мы с тобой попали в списки на уничтожение. Мы ведь, по сути, чисты, не то что твой папка, Михаил Росс, который много кровушки попил и у Светлого Будущего, и у Основы, всем руководящей. Твой батя, он же мой дед, был птичкой высокого полёта, главным оппозиционером прячущейся в тени власти. Он не устраивал митингов, не участвовал в дебатах, не поливал грязью конкурентов и врагов. Цель была масштабней – уничтожение Основы. Всё, что дед делал, было направлено на результат. Каждое действие он продумывал на три и более шагов. Михаил Росс, хоть я и видел его в воспоминаниях самую малость, прославился как великолепный стратег. Вопрос – почему мы не можем так же? Почему ты и я делаем ошибки, за которые затем платим кровью? Я сейчас в больнице, чудом пережил покушение на себя любимого, был на волоске от смерти и жив лишь благодаря предупреждению берсерка. Задавал ли ты себе вопрос, дядь Вов, почему так вышло?

– Какой вопрос? – Дядька либо прикидывается, либо не понимает, к чему я веду. Мне не сложно, растолкую:

– Простой вопрос, и он звучит так – что я делаю неправильно?

Нет, дядька точно не прикидывается, вон как удивился, даже брови с места сдвинулись. Сейчас задаст ожидаемый вопрос, на который у меня уже готов ответ.

– Никита, ты хочешь сказать, что я виноват в покушении на тебя?

– Не сказать, а громко заявить. Ты – виновник того, что случилось со мной. Попытка уберечь меня вышла боком, потому что невозможно создать абсолютную безопасность, можно лишь сделать видимость. Управлять всем и вся – затея хорошая. Много денег – тоже хорошо, но помогут ли они нам? Помогут или нет? Жду ответа, дядь, желательно, развёрнутого.

– Ждёшь, и ты его получишь. – Росс покинул табуретку и подошёл к окну.

Я уже достаточно узнал его, чтобы понять, что он сейчас испытывает – моему дядьке банально стыдно за то, что натворил. Радует, что он, как и я же, способен признавать собственные ошибки и извиняться за них. Ответ мне понравился:

– Я, Никита, сильно облажался. По-крупному… Никогда бы не подумал, что собственными руками и головой натворю таких бед. Мне хотелось действовать, хотелось получить в запас хотя бы год, чтобы нарастить массу, создать что-то похожее, что создал Адриан Лейн. Задумка была правильной, и реализация тоже не подкачала, но вот мелочи подвели, я не брал в расчёт быстрое распространение информации. Не хотел брать, так будет правильнее… Нужно было понимать, что слух о человеке, знающем будущее, дойдёт до Основы, и там примут меры. Заказ на тебя и меня – действия Основы, они не стали изобретать велосипед, накатанный и отработанный путь всегда самый простой. Светлое Будущее, цепной пёс Основы, получило команду, создало контракт на поимку или уничтожение нежелательных лиц, и мы имеем то, что имеем, ты и я – два ходячих беспроигрышных лотерейных билета. Кто первый доберётся до них и станет обладателем, тот и получит награду. Ты уже знаешь сумму контракта, или пока никто не доложил?

– Твой приказ никого, кроме Маши, ко мне не пускать, – буркнул я. – Не продолжай быть дураком, дядь, это плохо сказывается на моём здоровье.

Дверь открылась, в палату начала заходить изогнутая старостью в букву «Г» бабуля. С шумом бухнув о пол ведром, она выдала:

– Посторонние, кыш!

– Сама кыш, старая! – рыкнул Росс. – Пол свой потом помоешь, у нас разговор важный.

Ох, зря он это сказал. Переместившаяся в этот мир прямо с подъездной лавки баба Дуся – человек старой закалки, авторитета не признающий, считающий, что чистый пол – самое главное во вселенной. На своём будет стоять до последнего, костьми ляжет, но вымоет.

– Я сказала кыш, или тряпкой по морде получишь!

– Лучше выйти, – посоветовал я. – Баба Дуся кремень, что захочет – сделает.

– Со мной пойдёшь, – тут же решил Росс, потому что понял – эту войну ему не выиграть.

На улице свежо и пахнет цветами. Вода в шаговой доступности, нужно лишь обогнуть стену кустарника, спуститься по деревянной лесенке, и окажешься на песчаном берегу реки. Сделать из гостиницы, построенной на берегу реки Тихая, больницу и отдать её под руководство Ольги Барковой было правильной идеей. И плевать, что посёлок Двойка лишился некоторой части доходов, они всё равно расходы на содержание не перекрывали. Гостиница работала в убыток, зато теперь больница пользу приносит.

Не без помощи Росса сев на лавочку, наплевал на боль и вдохнул полной грудью. Справившись с негативными ощущениями, сказал:

– Приятно чувствовать себя живым. Ещё бы быть нужным – вообще больше ничего не надо в жизни. Мы возвращаемся к разговору или начнём мусолить другую тему? Ты, дядь, что-то про сумму контракта говорил, мне она интересна. Сколько там кредитов Светлое Будущее готово выложить за наши головушки?

– В десять миллионов оценили меня и в сотню тебя, если нас доставят в Иерихон живыми. За мёртвых только половина. – Росс усмехнулся. – Даже обидно, что меня такой дешёвкой выставили.