Он пытался провернуть всё мягче, но остатки церкви Бронта отчаянно держались за свои позиции, некоторая расторопность вышла опасной, да и теперь сами жрецы хотели занять место князя.

— Я к ним выйду, — сказал он, открывая балкон и подготовив заклинание, усиливающее громкость звуков, чтобы усилить свой голос. — Верноподданные Империи Сидари и Княжества Зэйца. Услышьте меня. Я понимаю ваше смятение и боль утраты, ведь я и сам проходил через тоже. Я обещаю не лишать вас верований и надежд на Господина, церковь Бронта никуда не уходит, однако мир движется вперёд и не время множить хаос и беспорядке. Прошу вас разойтись по домам и быть готовыми продолжить восстановление наших земель, а также стать более терпимыми к нашим соседям с запада, ведь теперь мы нужны друг другу. Я верю, такой путь окажется для народа лучшим.

Но про себя он добавил то, о чём думал не один день: или, если боги вернутся, нас просто снесут и покорят остатки. Потому что никто не защитит нас от Огненной ведьмы. Отныне это её земли и мы можем либо склонить головы… либо их опустят к земле сапогом.

Долгий процесс, слом идеологий и привычек. Князь это понимал, тоже испытывал боль в груди, ведь это означало поражение, теперь девятка. Торопиться не стоит, не известно когда боги вернуться, а народу принять это кратно сложнее. Он был рад, что его приближённое поняли это и знали, что он заботился именно о выживании народа и сохранении хоть какой-то нации.

— Ты просто продал себя Ришару! Ищешь их милости? Наивный глупец, — с улицы раздался голос… уже бывшего жреца Бронта. Технически да, при присоединении вся знать своих титулов лишится, а потому об этом пока не было речи, иначе взбунтуются все. Князь подал за спиной знак своему помощнику.

— Церковь Бронта зря накаляет обстановку. Мы не говорим о подчинении им, но о мире и торговле. Или, жрец, ты предпочтёшь чтобы честный народ голодал в замерзающих домах, умирал ни за что? Вместо восстановления и продолжения жизни, предпочтёшь выйти и умереть на поле битвы, или будешь смотреть, как идут умирать поданные Сидари? — снова заговорил князь. — Знайте же, что я не допущу хаоса и анархии, а также диких боёв до последнего, ведь это путь в никуда. Знайте же, что любые акты агрессии в городе в военное время отныне будут караться.

— Ты потерял веру в нашего Господина, лишь потому, что он разорвал связи с нами. И теперь хочешь… — Человек договорит не успел, поскольку его пронзил насквозь железный клинок. Толпа испуганно расступилась. Нравы Сидари не отличались высокими идеалами и сдержанностью, подобно своему правителя многие частенько были прямолинейны и импульсивны, но всё же убийство жреца удивило многих. Тот не собирался уходить, всё сильнее расшатывая обстановку, что могло вылиться в бунт.

— Церковь Бронта может лелеять эту надежду, это их право. Но мы здесь и сейчас должны выжить. Отныне мятежи будут подавляться жёстко. Кто не желает восстанавливать нашу страну, кто предпочтёт голодную смерть с высоко поднятой головой… может уйти. Но те, кто желает уничтожить то что у нас осталось, будут казнены.

Дела принимали скверный оборот, начались стычки, но теперь всех, кто пытался продолжить мятеж, казнили на месте. Остальные люди разбежались, власть была сохранена, однако князю теперь приходилось думать, как вернуть большее доверие и авторитет граждан и простых магов. Оставалось пытаться удержать подобие стабильности и не допустить анархии. А союз и, вероятно, в итоге интеграция с Ришаром была единственным выходом, однако чтобы она прошла мирно, необходимо было выбить на переговорах равные права эльфийским народам, хотя бы в виде исключения для их земель.

***

Густой, влажный магический лес центральных регионов Валаса впервые за долго время был наполнен треском дерева, топотом, взрывами яростным рёвом.

На первый взгляд хаотичное переплетение столов, лиан и ветвей, на которых виднелись листья, двигалось с завидной многим существами скоростью, постоянно меняя форму. Ему противостояла восьмёрка высших эльфов. Многие летали вокруг, посылая из тяжёлых артефактных орудий струи пламени и едкой астральной энергии. Несколько стояла поодаль, приземлившись на ветви могучего дерева и расчистив обзор. Они готовили мощные удары магией.

Над лесом разносился гулкий, громогласный рёв, в котором узнавалась речь.

— УБИ-ЦЫ! ПРОЧЬ! НЕЛЬ-ЗЯ! ЗАПРЕЩ-ЕНО!

Впрочем, эльфы его игнорировали. Один из магов завершил чёрное заклинание, едва светящееся фиолетовым ореолом и точно засадил в один из стволов, из-за чего тот получил глубокую выбоину и отмер. Щиты разумного монстра понемногу сдавали. Он сам отбивался разной магией, пытаясь попасть по отчаянно маневрирующим летающим. От монстра исходили порывы ураганного ветра, вспышки зелёной магии и даже поток льдинок.

Череда заклинаний накрыла одного из эльфа. Луч света поглотил его целиком.

Щит лопнул и одежда редкого мага, знающего заклинание полёта, вспыхнула как спичка. Не успел даже вскрикнуть, обгоревший труп падал с высоты.

Волна зелёной магии ударила и в дерево, на котом люд стояли и то пришло в движение. Но отвечавший за защиту маг Природы уже направлял всю свою силу на то, чтобы не дать лесу атаковать их, одновременно удерживая мерцающие белые щиты, жёстким барьером ограждавшие от бьющих в них лиан. Один из магов направил в контролируемые растения огненный артефакт. Столь мощного ответа они не ожидали, но всё уже было решено.