Люди при виде хомяка немного стушевались.

— Фамильяр, — кратко сказал я, и многозначительное «А-а-а-а-а…» было мне ответом.

— Фома, одеться бы… Ох, а куда моя прелесть в горошек исчезла? — обратился я к переводчику, заглядывая под халат и тот быстро задал вопрос прекратившему глупые попытки перебороть меня доктору.

Он спросил у медсестры, и та вызвала санитарку, которая вручила мне мою прелесть. Чистые и свежие. Даже заштопанные в том месте, где пуля снайпера повредила ткань. От воспоминаний болезненного удара в правую половинку драгоценной филейной части одного сумасшедшего ярла стало не по себе. Хорошо, что он не взял немного левее…

— Спасибо. — И пальцем показал, чтобы все отвернулись. Как мою просьбу выполнили, я скинул халат, стянул многочисленные бинты и прикрыл свои самые ценные активы любимыми труселями. — Фома, дай костюм какой-нибудь. Военного типа.

— Пи… — Махнул рукой пушистый, и на койку упала одежда.

— Куда вы собираетесь, — спросил врач, а переводчик перевёл мне вопрос.

— Искать столовую… Или сейчас не время обеда? Город не штурмуют? Сколько я вообще проспал?

— Операция закончилась два часа назад. Вы должны были ещё около десяти часов приходить в себя, но… Как мы уже убедились, стандарты и нормы с вами не работают, — улыбнулся врач, поправив очки. — Вами занимались всю ночь, из вас извлекли более полусотни металлических объектов. Пули и осколки…

— Так много? То-то у меня всё зудит… Заживает… А уже утро, да? Я успею на завтрак?

— Да. Я проведу вас в столовую… Извините, наш рацион в военное время не самый богатый.

— Да ничего. Если что, я военный сухой паёк съем. Мне бы чайку с сахаром, и нормально.

— Что же, этого у нас хватает, — ответил переводчик словами врача, который любезно указал на дверь, предлагая мне выйти.

Сходил я в столовую, посмотрел на размеры порций, объёмы чашек с чаем и — решил не объедать бедолаг. И свой сухпай при них тоже не есть. Ещё от концентрированного потока зависти в кому впадут… Ну его… Надо Цербера найти.

Прежде чем уйти из больницы, пришлось ждать сопровождающего. Тот примчался весь грязный и потный, явно уставший и последние сутки не спавший. Бедный… Загоняли до смерти бедолагу.

Этому парню не было и тридцати. Он очень плохо говорил по-русски, но кое-как мы наладили контакт. Даже переводчика, что увязался за мной следом, не пришлось привлекать.

Выехали с парковки и отправились бог знает куда. Водитель сказал, там, куда мы едем, будет и Цербер, и «други русы».

Пока ехали, смотрел на прекрасный город, который пребывал в режиме обороны. Половина улиц перекрыта и перекопана, везде блокпосты, мешки с песком, железобетонные укрытия, стальные противотанковые ежи, точки ведения огня, заложенные кирпичами окна первого этажа… Только бойницы маленькие посередине были.

«Нет, этот город османам без крови явно не сдастся…» — подумал я, смотря на гордых защитников города, в том числе и простых людей, что прямо на улице проходили военную подготовку.

Городское ополчение не желало отдавать свой город врагу. Особенно сильно меня впечатлил дворец. Он же крепость. Могучая, величественная, древняя. И безумно защищённая. Впечатлял и магический купол, который был очень даже похож визуально на «Антитварь», что стояла на вертолёте… Только этот был в тысячи раз больше. Воистину могущественный рубеж обороны. Ну и маги… Магов на территории крепости было столько, что я не смог даже приблизительное количество понять. Может, пару сотен, может, пару тысяч… Очень много. Сильные ауры среди них чувствовались. И много! Насчитал семерых Архимагов. Как минимум… Очень сложно при такой плотности их различать с дальнего расстояния.

Спрашивать у сопровождающего что-либо о войне не видел смысла. Вряд ли он будет знать что-то секретное, а общие фразы я и сам могу десятками выдавать. Так что ехали молча. У Цербера и «другов русов» свежие новости узнаю. И пока есть минутка — ещё одно дело есть…

Я прикрыл глаза и нащупал все свои каналы связи с фамильярами, два с бывшими пленницами, которым теперь явно было не по себе от моего отсутствия рядом с ними и… ещё два. Один из них был потолще, другой — потоньше. Тонкий связывал меня с Юлей… И в данный момент она меня не интересовала. А вот второй — с Леной. Ей я оставил своего, так сказать, симбионта-помощника, похожего на те, что были у «Гвоздичек». И этот помощник в теории убить может, если ему дать такую команду… Но я дал другую — оберегать и спасать. Многого он не сделает, но… Например, если в её тело попадёт чужеродная мана, он уничтожит её. Или если у Лены закончится вдруг своя мана, он выступит подобно Колонне и наполнит её источник силой. Правда, потеряет свои свойства… И вообще он маленький и слабенький, чудо не сотворит. Но лучше уж хотя бы так…

Раньше я так не мог, но тонкости магии изучаются не сразу. Многие секреты и альтернативные варианты использования техник рода я обсудил недавно с отцом, и вот, это один из результатов моих достижений. Я теперь могу заботиться о своих людях точно так же, как могу заботиться о фамильярах. Хотя разница, конечно, огромная… Бывшие монстры получают от меня благословение и становятся, по сути, зависимы, ведь мой эфир — это их мана. Не будет его, тогда их источники постепенно иссохнут, а сами фамильяры вскоре умрут.

С людьми всё намного сложнее… Ну, хотя бы понять по засевшей внутри их тел частице моей силы, что с ними всё в порядке, я могу. Было бы не в порядке, если бы этой самой связи между нами не было. Значит, симбионт начал активничать и помогать своему носителю.

Тормоза заскрипели, и я обратил внимание, что мы приехали к большому грузовому терминалу, где большое количество солдат занимались разгрузкой техники, что стояла перед воротами ангара или же склада.

— Приехали, — сообщил мой сопровождающий и вышел наружу.