— А где Макс? — с тревогой в голосе спросила Вика, когда я подъехал к памятнику Болотникова, возле которого мы договорились встретиться.

— Всё нормально, давай отойдём! — я убираю велосипед в хранилище, после чего хватаю девушку за руку и тащу её в ближайший двор, так как не хочу, чтобы наши манипуляции видели бойцы военного патруля, который стоит в сотне метров дальше по улице. Вера молча следует за нами.

Зайдя за угол, я прошу Вику, чтобы она подлечила меня, после чего вызываю Макса из хранилища.

— Ой! — от неожиданности Вика дернулась, но сразу же приложила руку к раненному парню, а затем я в течении нескольких секунд наблюдал чудо исцеления — обширные рваны на теле моего друга исчезали буквально на глазах, зарастая здоровой кожей.

— Уф! — облегчённо выдохнул мой друг и принялся ощупывать себя, не решаясь пока подняться на ноги, — А я-то уж думал, что капец настал, отбегался. Спасибо Вика!

Ну вот! Я там выкручивался, как мог, тащил его в хранилище через полгорода, а спасибо досталось Вике! Обидно, блин!

Ну да ладно, поря заняться нашим главным делом.

— Военный патруль стоит прямо напротив здания ФСБ, — сказал я, выглянув из-за угла.

— Ага, — согласилась Вика, — Они минут десять назад подъехали, — Но я к этому моменту там всё уже отработала, а мы можем войти через боковые или задние двери, который патрулю не будет видно. Я ведь вместе с Верой вокруг этого здания несколько кругов сделали, пока гэбистов вырубала, так что успела всё здесь осмотреть! — после этих слов она развернулась и двинулась в обход жилого дома, показывая дорогу.

Мы дворами прошли мимо двух пятиэтажек, затем перешли через неширокую улицу и подошли к стальной двери, расположенной в торце здания областного Управления ФСБ.

Подергав за ручку, я убедился, что дверь надежно заперта и, немного поразмыслив, вызвал топор. Затем я сунул лезвие в узкую щель между дверным полотном и косяком, после чего несколько раз ударил по обуху своим кулаком в латной перчатке, загнав лезвие поглубже. Далее я потянул на себя топорище, и дверь с треском распахнулась.

Войдя в здание, мы очутились в небольшом вестибюле, и, чтобы пройти дальше в здание, мне пришлось взломать ешё одну дверь, теперь уже деревянную.

— Ну и где тут каталажка? — спросил я у Вики, когда мы вошли в неширокий коридор.

— Дальше! — она махнула рукой, — Камеры в другом крыле.

Следуя по коридору, мы вышли в просторный холл, где рядом с массивным столом неподвижно лежал молодой парень в военной форме.

— Он живой? — поинтересовался я.

— Ага! — ответила Вика, — Через несколько часов должен оклематься.

— Получается, здесь все вот так отдыхают? — спросил Макс, поднимая с пола автомат постового.

— Ну да, — хмыкнула Виктория, — Я же говорила, что всех вырубила!

— Я этого не слышал, — пожал плечами мой друг, — Но хочу внести рацпредложение — где-то здесь должна быть оружейная комната, и нам не помешало бы туда заглянуть.

— Ну во-первых, её поиски могут занять много времени, а во-вторых, гэбисты отсюда уехали во всеоружии, так что вряд ли там найдётся много интересного, — возразил я.

— Вход в оружейку должен быть из помещения дежурной части, — произнёс Макс, показывая рукой на дверь с надписью «Дежурный», — А во-вторых, оружия там может и не быть, но вот боеприпасы там есть наверняка.

— Разумно, — согласился я, — Значит, наведаемся сюда, сразу после того как освободим наших товарищей. Куда дальше? — спросил я у Виктории.

— Сюда! — девушка показала на очередную металлическую дверь без надписей.

Взлом не составил большого труда, и вскоре мы оказались в служебном помещении, где обнаружили пару гэбистов в глубокой отключке, но самое главное, там на столе лежал журнал учета задержанных.

— А что они совсем ничего не чувствуют, когда ты их вырубаешь? — Спросил Макс Викторию, пока я просматривал записи в журнале.

— Им кажется, что они просто устали и хотят спать, — пояснила она, — А так как это делалось в ночное время, то сильное желание спать не вызвало никаких подозрений. К тому же я это делала довольно медленно и аккуратно, по очереди вытягивая из них крохи силы…

— Нашел! — я прервал их беседу, — Серёга сейчас в третьей камере, там с ним ещё один сосед. А Катя одна в десятой.