Добрались до шахтерского поселка часам к четырем. Само поселение затерялось среди поросших лесом холмов, да так, что с большака его видно не было. Вход в шахту расположился у подножья холма, вокруг валялись какие-то лебедки, напиленные стволы деревьев, кучи камней, сломанные тачки. Словом, творился полный бардак.

Только въехали на центральную улицу поселка, из всех домов вывалили местные обитатели. Очень трудно было сдержаться от смеха, глядя на их кислые рожи. Они, наверное, ждали, что прибудет отряд наемников и быстро, в темпе вальса, решит проблему. А приехал один слепой парнишка, непонятно вообще, как рискнувший приблизиться к ремеслу наемника.

Но рыжебородый быстро пресек все вопли возмущения и вопросы, и сразу повел меня к шахте. А чего тянуть, тут принцип «солдат спит, а служба идет» не проходит. Это простой в работе, а значит потеря прибыли.

Подойдя ко входу в шахту, я присел и взял в руку горстку отвала, что вывозили оттуда и стал растирать в руке и принюхиваться. Не уголь и не железо, что-то другое.

— А что добываете в шахте? — спросил я рыжебородого.

— Так это, серебро, имперская шахта, государственная.

— Что ж тогда гвардейцев сразу не позвали?

— Да эти только и могут, что на парадах вышагивать, да баб по салонам тискать, — ухмыльнулся шахтер.

— А большая шахта? Много проходов?

— Нет, только в прошлом году ее начали рыть. Там главный тоннель и штук пять отнорков.

— Ладно, вода есть, еда есть, если через сутки не выйду, ищите другой способ решить проблему.

— Мы это, тут подождем. Дежурных поставим, ежели чего — зови, мы услышим.

Вход широкий, большой, укрепленный балками из срубленных стволов. Дальше — все примерно так же. Серебро говоришь, серебро я люблю, особенно самородки.

Пройдя метров на сто вперед, снял с глаз повязку и скинул капюшон.

— Тук, тук, кто это у нас здесь безобразничает?

Глаза быстро адаптировались к темноте, и я обнажил меч, переложив посох в левую руку.

Следов борьбы нет. Проход широкий и неровный. Подхожу к первому ответвлению и заглядываю внутрь. Буквально через десяток метров: глухая стена с пустой породой. Когда все видно словно днем, страха перед подземельем нет совершенно. Вот углубления на местах где шахтеры находили жилу и вырабатывали ее на максимум до того, как потребуется ставить подпорки. Их просто осматриваю и иду дальше. Ближе к крайнему боковому проходу чувствую знакомый запах. Его ни с чем не спутать — сколопендры, только от них исходил такой резкий и душный запах. Нужно быть осторожней: во-первых, они ядовиты, а во-вторых — могут нападать группой. Вот они отголоски того прорыва тварей из разлома много лет назад, что собственно и заставило сооружать ту знаменитую крепость, в которой, мне довелось отработать двухгодичный контракт.

Буквально через двадцать метров нахожу проблему. Пара десятков тварей уже прилично обглодали несчастных шахтеров. Меня они сейчас не почуют потому что добыча уже есть, они просто не настолько чувствительны. И эти твари не идут ни в какое сравнение с теми, что встречались мне в разломе, эти всего метровой длинны, и какие-то очень медленные.

Осторожно подхожу ближе и легонько стукаю одну гадину кончиком посоха в переднюю часть туловища. Той, это активно не нравится, и она впивается передними ядовитыми жвалами в подставленный посох. Острием меча поддеваю пластину панциря и проталкиваю кончик лезвия к голове, перерезая центральный нерв. Все, эта готова! Даже огромные твари, там в разломе, после такого ранения больше не двигались. Прижимаю носком сапога и сбрасываю с посоха первую тварь чуть в сторону. Опять вытягиваю на себя очередную многоножку и повторяю прием с захватом посоха. Вжик — очередная каракатица отлетает в сторону к первой.

Если прикинуть по земным меркам то, примерно, через полтора часа нарубил двадцать три штуки. Обыскал трупы, внимательно все осмотрел, вдруг какая дрянь внутрь залезла. Обшарил каждый уголок. Наконец нашел место откуда эта мерзость появилась. Ковыряя шахту, горняки наткнулись на трещину, которая была связана с поверхностью, оттуда прямо веяло вечерней прохладой. Сами по себе под землей эти твари появиться не могли, им в этой шахте или пещере, не важно, им здесь просто жрать нечего, это не шелкопряды, которые могут питаться перегноем. Хотя и перегноя в шахтах тоже не бывает. Значит приползли поверху, а чего их сюда занесло — фиг его знает. Одним словом — мутанты!

Еще раз проверив: все ли зачистил, вынул из рюкзака веревку и стал обвязывать первую партию гадин покусавших шахтеров. Связал четырех и поволок к выходу. Вновь натянул на глаза повязку и накинул капюшон. Так же, как и вошел постукивая посохом, не спеша двинулся к выходу, возле которого сразу же поднялся ор и визг.

У входа собралось кажется еще больше народу. Уже темнело, поэтому каждый держал в руках кто фонарь, кто факел.

Выйдя к ним, положил возле себя первую партию и стал отвязывать.

— Ну что там! — не выдержал рыжебородый.

— Мои соболезнования, ваши парни не выжили, — вздохнул я и легонько пнул лежащую тварь. — Сколопендры, ядовитые гады, очень опасные. Ваша бригада докопалась до расщелины, оттуда свежим воздухом веет, вот там их логово и было. Я двадцать три штуки прикончил. Вроде больше нет. Но проход тот рекомендую камнями забить.

Еще два часа я таскал убитых тварей, попутно тщательно обыскивая все закоулки, заглядывая под каждый камень. Но реальной опасности уже не было. Насекомое — создание тупое, оно сразу реагирует, слышит звук, видит добычу, мгновенно пытается напасть. А я тут круги нарезаю, осталась бы хоть одна непременно бы набросилась. С опаской подходил к трупам, вдруг еще какая объявится. Но видимо всех перебил, тщательно все зачистил.