– Ты целовалась с ним в день нашей свадьбы! Или ты распутная девка, или врунья, каких свет ни видел… Я не верю ни единому твоему слову, Лотти!

Флоран резко оттолкнул ее и сам зажмурился, словно это причинило ему боль. Да, он сам не был образчиком верности. Да, он сам пытался забыть Лотти в объятьях какой-нибудь красавицы, но… Флоран зарычал от злости, поворачиваясь к двери. Как раз врывалась стража, скручивая Луи. Их было слишком много, у него не было шанса не попасться.

– В подземелья его, – жестко отчеканил Флоран, напоказ поправляя встрепанные волосы и трогая припухшую губу. – Эрн Луи Маттео посмел напасть на своего короля. Я разберусь, что делать с ним, но позже.

– Не надо! – не своим голосом вскрикнула Лотти и бросилась на Флорана в сумасшедшем удушающем объятии, утаскивая его на себя, и они едва не повалились на кровать. – Не надо его в подземелья! Я… я сделаю все, что ты попросишь! Или… прикажешь.

Лотти отчего-то вспомнила ту ночь. То насилие и ласки. Как Флоран ласкал ее… тоже силой. Лотти сглотнула и потерлась неуверенно щекой о его руку. И продолжила уговоры сдавленным, сбитым голосом:

– Я буду послушной, – Лотти запнулась. – Я знаю, тебе нравится, когда я… ну, такая. Покорная.

Она посмотрела умоляюще на Луи, которого скрутила стража. Он пытался что-то сказать еще в самом начале, но один из молодых стражников прижал ладонь к его рту. Может, пытаясь так защитить Луи? Чтобы тот не сказал лишнего и не навредил себе еще больше перед королем?

– Луи не нападал на тебя. Ты же знаешь. Он… сам сказал, что хотел быть твоим другом. Ты сам отказался! – голос Лотти прозвучал немного истерично перед лицом опасности и ее мужа.

– Уведите его, – сухо скомандовал Флоран. – И закройте двери. Я хочу побыть наедине со своей женой.

Его взгляд не предвещал ничего хорошего, и Луи дернулся в руках стражи. Он был готов рваться, как молодой хищник, но держали его сразу трое, скрутив руки за спиной. Так что вытолкали силой в коридор, и двери захлопнулись. Флоран проводил их взглядом, а потом повернулся к Лотти.

– Мне кажется, у него был такой взгляд… он был готов умолять тебя не делать этого. Не оставаться наедине со мной. Я ведь такой жестокий зверь, правда, моя пташка в золотой клетке? – Флоран погладил кончиками пальцев по щеке Лотти. – Но твое предложение мне нравится. Я не отпущу его, но… может, ты убедишь меня смягчиться. И не назначить на завтрашнее же утро его казнь.

Ее дыхание предательски сбилось, когда она услышала властный голос мужа. Обычно Лотти даже в голове своей, мысленно называла Флорана по имени. Избегая саму мысль о том, что он ее муж. И имеет на нее все права.

– Да. Он любит меня. Наверное. Я перестала верить в любовь, когда встретила тебя.

Ее голос прозвучал не ядовито, не зло. А скорее, обреченно и устало. Будто она обвиняла Флорана в случившемся. А может, не только его? Она вспомнила свой мир. Там ничуть не лучше. Покорные жены, жестокие мужья. Измены, измены… Неужели и она пополнила собой список грешниц? Лотти всегда считала, что не сможет уважать себя, если поддастся искушению. Но она поддалась. И не оправдывало ее то, что брак с Флораном фиктивный. Она должна была вести себя честно по отношению к мужу. Неважно, каким зверем он являлся. И как бы ни относился к ней.

– Думаю, он с большей охотой остался бы здесь вместо меня. Чтобы вместо ночи страсти была ночь мучений, какие там у вас практикуют пытки? – ее губы снова искривились в больной улыбке. – Он отдал бы себя тебе в жертву. Но тебе нужна другая жертва. Ты желаешь меня?

Лотти сглотнула и умолкла. Понимая, что от подобных слов Флоран вряд ли смягчится. Поэтому выдохнула и потянулась к нему. Пока еще искренне, с надеждой, кончиками пальцев. Будто… и вправду надеялась на его прощение и отпущение всех грехов.

– Прости меня. Это я виновата во всем. Я, а не Луи, – прошептала Лотти.

– Луи не повезло. Я не безумец, которому нравится боль и пытки над врагами. Я просто мужчина, который… – Флоран запнулся, прикусил с силой губу едва не до крови. – Которому не чужды удовольствия. Но кажется, я прервал вас? Иди ко мне, Лотти.

С этими словами Флоран присел на край кровати. И потянул Лотти за руку. Несильно. Она могла вырваться, испугаться, упорхнуть. Могла. Но они оба знали, чем это может обернуться для Луи. Что скрывалось под глумливой усмешкой, с которой Флоран предлагал заняться с ней любовью, заменив ее любовника законным супругом. Угроза и безумная ревность.

Флоран потянул Лотти к себе на колени, вскользь проводя губами по ее запястью, по ниточке вены, целуя и проводя кончиком языка. Он должен был ударить ее, отшвырнуть, сказать, что ему неинтересна чужая подстилка и распутница, – Флоран твердил себе это мысленно. А на деле гладил кончиками пальцев ее руку, искушая.

Лотти очень сильно боялась сейчас Флорана. Но так стыдно… Боялась не того, что сделает он со ней. Пусть хоть пытает, хоть убивает. После того, что случилось с Луи, ей было уже плевать на себя. Жаль только Ивэна, но сейчас она была не в состоянии об этом плакать. Но ее мозг на удивление сейчас работал отменно. В висках билось: «Я последний шанс Луи на спасение. Флоран безумец… Но его тянет ко мне. Если я заставлю его поверить, что отклик моего тела на его тело искренний, то Флоран… прислушается ко мне». Но как это сделать, Лотти не знала. Все тело выламывал невероятный страх за Луи.