Моему восторгу не было предела, я смотрела на Морока так, будто увидела ангела, сошедшего с небес. Мягкие на ощупь, такие приятные при прикосновении, перья так и просились ко мне в руки. Как же хотелось выдернуть хоть одно перышко!

Стоило Мороку раскрыть их на всю ширину, как я невольно пискнула от восторга, не в силах отвести от него взгляд.

— Какой же ты красивый, — выдохнула я, — а ты можешь не прятать крылья?

— Вообще не убирать?

— Никогда не убирать…

Он не понимал, просто не осознавал своей красоты. В моем мире за крылья многие люди отдали бы все… ВСЕ! Лишь бы иметь возможность хоть немного почувствовать полет птицы на собственном опыте, прикоснуться к мягким пушистым облакам и ощутить невероятное чувство свободы.

— Ты меня смущаешь, — он не знал куда деться, все время ерзал на поваленном возле костра дереве, искоса смотрел на Кхана, затем все же забрал из его рук разделанного кролика и начал варить похлебку, изображая дикую занятость.

— Прости, но смущать тебя я буду очень долго.

Мне было дико интересно, почему он стесняется своих крыльев — наверняка с этим связана довольно интересная история.

Я продолжала смущать Морока своим пристальным взглядом и аккуратными прикосновениями. Не трогать эти потрясающие крылья я просто не могла — руки сами тянулись к его перьям, жаждали вырвать хоть одно и спрятать как можно дальше от чужих глаз. Мне нравилось перебирать их кончиками пальцев, сидеть за спиной Морока и видеть, с какой поразительной скоростью затягиваются раны на его спине.

Когда мужчина в очередной раз стал помешивать варево в котелке, я не выдержала:

— Представляешь, как наверное тепло в этих крыльях… — прошептала я, обращаясь к Волку. Кхан тем временем пытался уснуть, но у него не получалось. Он замер в одном положении, не отводил от меня взгляда, что очень пугало и настораживало.

— Не знаю, — ответил дэймон, — думаю ты права…

— Конечно права. Только представь, как он обнимает тебя ими, как закрывает от всего мира, защищает от всех опасностей одним простым движением. Как тепло должно быть внутри, словно под мягким одеялом и еще этот звук… шуршание перышков…

— Я обнимать тебя не буду! — Морок возмутился, положил ложку в сторону и жестом дал понять, что кролик готов, — я если так сделаю, сразу головы лишусь. Меня Кхан четвертует! Вон, уже волком смотрит!

— Почему он должен это делать? Он же меня презирает — я простой человек. И мы оба знаем, что наш брак лишь на бумаге — ни моя, ни его подпись не вызовет взаимных чувств друг к другу, так зачем ему злиться, когда я просто не могу скрыть искреннего восхищения?

Морок печально покосился на демона, что притворялся спящим, дав тем самым понять, что эти уши лишние в нашем разговоре, затем перевел взгляд на Кхана, который странно дернулся, стоило мне озвучить свои мысли и печально вздохнул, грустно поливая мясо подливкой.

Этой ночью я спала очень плохо. Кхан дежурил возле огня, я ощущала на своей спине его пристальный взгляд, переполненный раздражения, и не знала, что делать дальше.

Я так и не поняла, когда уснула, но чувствовала при этом дикую усталость и желание очутиться дома в своей кроватке под теплым мягким одеялом.

« Вспомни, Анна… Вспомни меня…»

Я слышала его во сне — голос, тихий шепот, словно дуновение ветра.

« Вспомни… вспомни кто ты»

Блики света перед глазами и шорох сухих листьев… Ранняя осень была прекрасной в то время — солнечный свет проникал сквозь пушистые кроны, напоминающие пожар.

Яркие краски осени вызывали в душе чувство радости и счастья. Я помнила, как мы поднимались с родными в горы… За спиной рюкзак… Я была совсем ребенком…

Помню, как было тепло тогда, как счастливы мы были в тот момент…

Мама улыбалась мне… Я собирала яркие листья…

Почему именно эти воспоминания? Почему именно поход с родными возник перед глазами?

Лесная дорога вела нас все выше, в горы. Отец рассказывал истории о призраках и в шутку меня пугал, но при этом меня что-то сильно беспокоило. Странно, этого момента я раньше не помнила…

Во всем теле возникла странная дрожь, больше похожая на спазм. Меня будто трясло, кадры мелькали перед глазами, возникла чья-то странная тень, будто морок, а затем…

— Проснись, — Кхан прикоснулся ко мне, слегка сдавливая плечо, — тебе больно?

— Ч-что? — я не сразу поняла, что происходит, словно до сих пор видела странный сон, наполненный незнакомыми, словно забытыми эмоциями, — что происходит?

Лес постепенно оживал, словно просыпался от долгого сна. Небо играло яркими красками восходящего солнца, где-то вдалеке пели птицы и легкие порывы ветра разносили в стороны сухие листья.

Я ощутила холод, тело продолжало знобить при том, что сверху на мне оказалась чья-то рубашка.

— Я думал тебе холодно, — Кхан правильно понял мое удивление, — поэтому накрыл своей одеждой. Если тебе неприятно, я заберу.

— Спасибо, но забирать ничего не нужно, — ничего я отдавать не собиралась. Рубашка Кхана приятно пахла лесом, костром и будто жареной картошечкой. Хотелось уткнуться в нее лицом, но так как демон мог не правильно расценить этот жест, я держала себя в руках.