Шрифт:
— А тебя тут кое-кто дожидается, — шёпотом поведала Лика.
— И кто же?
— Тот ведьмак!
Даша развернулась и рванула на выход, надеясь, что больше ни на кого не наткнётся.
— Лиска, ты куда?
— Передай, что у меня возникли срочные де…
Девушка впечаталась носом в широкую мужскую грудь и замерла.
— Дела, значит? — раздался бархатный, вкрадчивый голос над головой.
— Угу, — Даша так и не подняла взгляда, предпочитая смотреть себе под ноги.
— А мне показалось, что ты просто решила сбежать. От меня, — добавил ведьмак, голос которого сделался прямо-таки медовым.
— Вам, действительно, показалось, — буркнула Лиска и хотела обогнуть препятствие по дуге, но её мягко поймали за локоть. — Мне нужно кристаллы взять дома. Я забыла, — предприняла ведьмочка последнюю попытку к спасению.
— С удовольствием тебя сопровожу. Я наслышан о чудесном саде, и хотел бы взглянуть на него собственными глазами.
Такого поворота событий Даша никак не ожидала. Ну, что ей стоило придумать другую отговорку? А теперь придётся либо грубо отказать, либо согласиться и остаться с Радиславом один на один.
Последний год он настырно обхаживал девушку, но сердце Лиски не лежало к скрытному ведьмаку. Она его побаивалась. От одного взгляда мороз бежал по коже. Хитрый, колкий, сумрачный. Знала девушка, что век Радислава насчитывает уже семьдесят лет, и за это время мужчина ни разу не был женат, а сейчас остановил свой выбор на Даше. Хоть и был ведьмак недурён собой и выглядел, естественно, не на свой возраст — никто бы ему не дал больше тридцати, но девушка чувствовала, что будет в таком союзе несчастна.
— Я… Хорошо, — сдалась Лиска, не найдя повода для отказа. Не вырастила ещё юная колдунья острых зубов и не могла прямо высказать своего отношения — боялась обидеть.
— Предлагаю оставить метлу в ковене и воспользоваться человеческим средством передвижения, — в голосе Радислава слышались победные нотки. — Я давно уже не перемещался по воздуху. Боюсь показаться неуклюжим, — мужчина издал смешок, а Лиска впервые осмелилась поднять взгляд и снова ощутила мороз, пробежавший по коже.
Льдистые, синие глаза смотрели на неё жадно. Но Даша тряхнула волосами и смело шагнула за порог. Она знала, что жители её сада не дадут обидеть хозяйку.
******************
Примечание:
Ирлог — помесь птицы и мелкого млекопитающего. Строят подвесные дома, питаются ягодами.
Глава 5
Игорь
Кажется, жизнь кончена. Двадцать с лишним лет пахоты от рассвета до заката обесценились в один миг. Игорь не понимал, зачем ему жить дальше, да и как это делать. Когда ты с детства привык существовать самостоятельно, очень сложно перестроиться и попросить у кого-то помощи. Парень до конца надеялся, что врачи ошиблись, что за границей диагноз не подтвердится, но…
Инвалид. Теперь он до конца дней своих получеловек. Принятие проходило тяжело. Несколько месяцев парень лежал, пялясь в стену. Свыкался. Истерик он не закатывал, но для родителей гробовое молчание было ещё хуже. Отец ухаживал за сыном, пытался растормошить, доказывал, что полноценно жить можно и в коляске, но Игорь знал горькую правду. Странно, но только сейчас он начал думать, что так и не узнал нормальных отношений с девушкой. И теперь не узнает. Кому нужен безногий? Выкладываясь на трассе, он не находил сил, чтобы заводить отношения, а теперь…
В палату приходили психологи, пытались разговорить пациента, но без толку. И тогда один из врачей посоветовал кардинально сменить обстановку. Отец ухватился за идею и купил дом в небольшом провинциальном городке. Вот только не учёл, что несчастья не всегда сплачивают семью. Иногда они, словно ржавчина, изъедают самые крепкие отношения. Через полгода мать не выдержала и сбежала, сказав, что больше не может выносить ежедневной немой борьбы. Отец ещё какое-то время пытался, но раз за разом натыкаясь на безмолвную стену, в конце концов, тоже сложил руки.
— Ну, в чём мы перед тобой виноваты, сынок? — спрашивал мужчина, чувствуя, что внутренне просто выгорел. — Не мы же сидели в той машине. Почему ты закрылся от нас?
Что мог ответить Игорь? Он и сам не знал. Просто чувствовал, что каждое слово для него будто налито свинцом, а горло запаяно. Он просто носил под рёбрами неподъёмный груз из невысказанных эмоций и мечтал, что когда-нибудь они сжалятся и просто раздавят его, разворотят грудную клетку, раз уж наружу вытащить их не получается.