– Я не бабулечка… - прошипела старушенция и вдруг... сплюнула на пол. Судя по красному цвету слюны, сия дама баловалась жевательным табаком. О, жесть какая… - Называй меня госпожа Двина!

Блин, я не удержалась. Ну как можно было сдержаться после таких слов???

– Госпожа??? – заржала я до неприличия громко, запрокидывая голову назад. – Ой, не могу! Госпожа Двина - Щас-Как-Двину!!! Реально, имя прям ваше, но «госпожа» — это слишком.… Разве что госпожа помойки. Это да, в точку!!!

Аж слезы выступили: повеселила карга на славу…

Когда я вытерла глаза, то споткнулась о незабываемое выражение на лице ошалевшей «Яги»: она была в шоке. Кажется, здесь, имея в подчинении пару-тройку несчастных, она возомнила себя шальной императрицей, а сейчас почувствовала, что ее «несправедливо и дерзко» скинули с пьедестала. Ну а что, нужно было промолчать?

Нет, давать слабину с такими людьми нельзя. Стоит только один раз промолчать, и завтра противостоять вопиющей наглости и самомнению будет уже сложнее. Знаем, проходили…

– Ладно, я пока комнату осмотрю, а вы идите... – бросила старухе повелительно, давая понять, что «императрицу» понизили до обслуживающего персонала. – Обо всём остальном расскажете позже…

И толкнула лилипутскую дверь…

Нет, это была не комната, а конура! Похоже, госпожа помойки решила назначить меня в этом поместье собакой!

Потолок был настолько низким, что даже мне невозможно было нормально выровняться. Койка около стены больше напоминала лавку, пол был усеян непонятными объедками и мышиным пометом, а единственное окно, завешанное грязной рваной тряпкой, оказалось совершенно растрескавшимся.

Короче, сарай!

Я вышла из комнаты в большом раздражении. Старуха уже «умчалась» прочь, не выдержав, наверное, моего «хамства».

Нет, я тут жить не буду, пусть даже не мечтает! Пойду другую комнату поищу…

Коридор изобиловал дверьми, которые по большей части оказались запертыми. Я догадалась, что в прошлом это были комнаты для слуг. Насколько я уже успела понять устройство подобных домов, хозяйские спальни в основном находились на втором этаже. Туда я и направилась, отыскав наконец-то неширокую, но довольно крепкую деревянную лестницу, красивым изгибом устремляющуюся наверх.

Второй этаж представлял собой довольно унылое зрелище. Все окна были нещадно разбиты камнями. Какие-то вандалы не пощадили ни одного стекла вдоль всего коридора. Но комнаты находились на другой стороне, и я начала открывать одну за другой двери. Несколько комнат оказались запертыми. Но вот в остальные удалось проникнуть без проблем.

Наконец, я нашла то, что искала!

Самая крайняя спальня, до сих пор уставленная красивой добротной мебелью, мгновенно пришлась мне по душе. Вся отделка была в кремовых тонах, на широкой кровати до сих пор лежало покрывало, а под ним нашлось даже постельное белье.

Правда, вещи были отсыревшими и пыльными, но с этим можно было совладать в конце концов. Самым хорошим оказался тот факт, что в спальне находился огромный камин, способный без проблем ее обогреть.

Итак, жить я буду здесь!

Открыв портьеры, чихнула из-за поднявшейся пыли.

Несмотря на огромный фронт работ, я была довольна. Труда не боялась. Справлюсь как-нибудь. Вот только мне нужен рабочий инвентарь.

Вспомнив ужасные ведра в помещении, называемом кухней, я скривилась. Надеюсь, мне не пройдемся брать инвентарь оттуда…

Ладно, оставлю-ка я пока сумку здесь и пойду на разведку.

Но не успела сунуть сумку под кровать (типа спрятать), как дверь в спальню с шумом открылась, и в комнату ввалился тот самый грузный нетрезвый старик, безумный взгляд которого обещал мне все муки ада.

– Т-ты! Девка!!! – рявкнул он, пошатываясь из стороны в сторону. – Ты как... посмела... прийти сюда??? Пошла прочь, бобылиха!!!

О-о, местное оскорбление? Интересно, а что оно означает?

– От бобылихи слышу! – бросила в ответ и переплела руки на груди. – И вообще, мужик, хорош орать на меня! Ты мне кто – отец, брат, наставник? Какого лешего наехал, а-а???

Похоже, дед не понял и половины слов, но мой тон и угрожающее выражение лица произвели некоторое впечатление. Всего на пару мгновений старик замер, начал хлопать глазами, потом тряхнул-таки седой головой, почесал заросший щетиной подбородок и громко икнул.

Да он никакой!

– Ты оскорбила... мою жену... ик... ответишь... ик…

– Иди проспись, дедуля... – произнесла я, медленно снимая с талии тонкий кожаный пояс. Да, он входил в комплект того самого костюма, который я нашла в сейфе, и я надела его в дорогу поверх платья.