Шрифт:
Камилла заплакала снова, а у меня перехватило дыхание от накатившего ужаса.
Неужели это правда? Неужели всё НАСТОЛЬКО страшно и серьезно? Впервые мне стало крайне неуютно от мысли, что я всё еще нахожусь под этой крышей….
– А Гойко? – уточнила спокойным голосом, стараясь не выдать своего смятения.
– Сын Антонио. К моменту его смерти я уже была беременна. Старуха прокляла меня, и мальчик родился… уродцем.
– Нельзя так говорить! – вырвалось у меня несознательное. – Ваш сын – замечательный милый ребенок! Самый лучший! Цените и любите его! Какая разница, как он выглядит???
После моей отповеди Кама ещё некоторое время смотрела на меня распахнутыми от изумления глазами, но потом всхлипнула и уже с совершенно другим чувством произнесла:
– Спасибо… Я ещё никогда не слышала таких слов в адрес моего Гойко…
– Запомните их! – произнесла я строго. – Вы мать – самый близкий для него человек! Если будете считать его красавцем, он будет чувствовать себя таковым. Если будете видеть его сильным, он станет сильным! Восхищайтесь им, говорите, что он особенный, и ваш сын вырастет уникальным человеком, которому будет по плечу буквально всё! Поверьте мне! Я знаю, о чём говорю…
Да, я конечно же проецировала на мальчика свой опыт. У меня так и не нашлось родных, кто стал бы за меня горой, но Бог послал Ангела, который наделил меня силой. Теперь я хотела поделиться этой силой с юным героем по имени Гойко…
– Теперь вам понятно, почему вы должны бежать отсюда?!! – вдруг переключилась на старое Камилла. – Уходите немедленно, потому что Двина и Гоши вас не пощадят!
– Подождите! – остановила я её. – Почему ВЫ до сих пор здесь? Почему не ушли из этого ужасного места?
– Мы не можем, - ответила Кама горько. – Могила Антонио в этом месте, да и мне некуда идти. Пока я слушаюсь, меня никто не трогает. Есть крыша над головой, еда. Если мы с Гойко уйдем, то придется просить милостыню. Мы не выживем…
— Вот что… - начала я, потянувшись к подушке и доставая оттуда свою сумку. – Я дам вам средства. Уходите отсюда, найдите себе лучшее месте, где вы сможете устроиться на нормальную работу. Не нужно оставаться в этом гадюшнике!
И достав мешочек с монетами, я отсыпала ошеломлённой Камилле половину.
Она подняла на меня ошарашенный взгляд.
– Откуда это? – прошептала она со страхом.
Я ухмыльнулась.
– Что, до сих пор не догадались? Конечно же, я не служанка! Я… хозяйка этого поместья – жена лорда Уильяма Диери!
Кама с ужасом распахнула глаза и уставилась на меня, как на привидение.
– Хозяйка?? Но… почему вы здесь???
Я хмыкнула.
– Не важно! Небольшие разногласия с мужем. Так что... обо мне не беспокойся: у меня есть способ ударить зажравшимся слугам ниже пояса. А теперь иди, уходите оба из этого ада!!!
Камилла подскочила на ноги, сжимая драгоценные монеты в дрожащих руках, но потом всё-таки плюхнулась на колени, благодаря меня, подскочила снова и умчалась прочь, словно боясь, что всё происходящее окажется всего лишь сном.
Я решительно выдохнула и повернулась к окну.
Да, у меня действительно был план. Может, не самый идеальный, но… уверена, что действенный. Двина решила мне отомстить? Что ж, пусть попробует навредить жене своего лорда!!!
Глава 25. С высоты истинного статуса...
Как всегда, мне пришлось мгновенно перевоплотиться. Перевоплотиться в аристократку, которой я как бы и была на данный момент.
Так как особенно вычурной одежды у меня с собой не было, я просто накинула на плечи свой плащ, распустила волосы, нацепила на пояс позвякивающий мешочек с частью оставшихся денег и сделала идеальную осанку. Как говорится, не одежда красит человека, а человек одежду. Даже в тряпье можно выглядеть королевой.
Вышла из своей спальни уже в сумерках с ощущением вершителя судеб. Кстати, хорошее ощущение, полная уверенность в своей силе. Но не потому, что я считаю себя особенной, вовсе нет. А потому что верю: за мной правда и Бог!
Начать я решила с самого слабого звена в нынешней противоборческой коалиции – со старика Жуна.
Найти его не составило труда – он как раз громко ругался в том самом сарае, куда я сплавила весь кухонный мусор. Кажется, жена вынудила вернуть старую посуду обратно, и он очень витиевато поминал меня нелестными словами.