— Может, не так же, — недобро ответила я.

— Черт! А если ты проиграешь?!

— А если мы потеряем яйцо Петровича!? — вторила ему испуганная моей решимостью Анника. Слезы ее просохли. Она уже сто раз пожалела, что расплакалась и вынудила меня действовать так решительно.

— Ну и ничего. Петрович еще снесет что-нибудь, — ответила я беспечно, пытаясь ее ободрить. — Зато в случае удачи все фермы уже сегодня избавятся от власти этой ненасытной Ферро! Ты же этого хотела? Представь, как это будет здорово!

— А если не снесет? — не отступал Орландо. — Это такая редкость…

— Он уже готов; смотри, как злится. Все время выскакивает из-под юбки Анники. Она его обратно пинком заталкивает. Да и что такое, господин герцог? Где ваш хваленый дух авантюризма? Вы же говорили, что вам весело со мной. Расхотели веселиться?

Орландо испытующе посмотрел мне в лицо.

— Для тебя алмаз ничего не значит? — с удивлением произнес он.

Я лишь качнула головой.

— Абсолютно ничего. Да, он дорогой и красивый, но и без него я с голода не умру. Мне достаточно того, что у меня есть. А с такой помощницей, как Анника, и вовсе ничего не страшно. Ну, так что? Хотите получить порцию незабываемых ощущений, Орландо, или так и будете трусить? Чтобы вовлечь вас в приключения, я и двумя такими алмазами готова пожертвовать!

Орландо еще раз пристально вгляделся в мои полные решимости глаза и убрал свою руку.

— В конце концов, алмаз ваш, — с прежней беспечностью произнес он. — Распоряжаться им можете только вы! Решайте сами.

Анника сжала ручки у груди и смотрела на меня просто-таки умоляюще.

— Я очень, очень хочу, — прошептала она, — чтобы Ферро отдала нам свои фермы! Чтобы работники там зарабатывали, а не надрывались и голодали!

— Значит, рискнем! — весело ответила я.

Ферро просто клекотала от радости.

— Какая трогательная сцена в благородном семействе! Надо же! — произнесла она. — Вы почти прощаетесь, ах, да так и есть наверняка! Я ведь не дам вам спокойно жить на моих землях, я найду способ вас изгнать! А герцогу невеста-нищенка и изгой вряд ли будет нужна, не так ли? Я-то думала, вы с ней из-за ее смазливого личика. А вы, Орландо, всего лишь купились на драгоценные артефакты, которыми у девчонки набит сундук! Как это… унизительно!

Орландо смолчал.

Он мог бы сказать, что познакомился со мной, когда артефактами в моем сундуке и не пахло.

И что просил поцелуя он у обезображенной пчелам замарашки.

Но зачем оправдываться перед этой Ферро?

А я меж тем готовилась сыграть в партию века.

Ну, как — готовилась…

Тот, кто жил в студенческой общаге, наверняка знает много карточных фокусов, и прочих штук, которыми девчонки пугают друг друга во время гаданий при свечах. Мне удавалось самых скептически настроенных убедить, что дух Александра Сергеича Пушкина пришел. Притом неоднократно!

А еще я все-таки училась у Петровича.

И мастерству ныкать шпаргалки была обучена в совершенстве.

Да, да, я собиралась мухлевать.

И нет, мне не было стыдно.

Ни капельки.

— Во что сыграем? — произнесла Ферро, когда мы подошли к столу.

— Пусть случай за нас все решит, — ответила я.

Вокруг стола тотчас образовалась толпа людей, желающих посмотреть, чем кончится наш спор века. Посередине стола лежало яйцо, поблескивая.

Анника пристроилась рядом, и я ощутила, как Петрович, выбравшись у нее из-под юбки, суетится под столом.

— Петрович, — тихо шепнула я. — Помогай! Иначе нас всех ощиплют, и пустят на суп.

— Понял, принял, — голосом профессионального шпиона ответит тот.

Мне подали новенькую колоду, я распечатала ее на глазах Ферро.

Из нее я выбрала туз червей и показала его Ферро.

Себе я выбрала пиковую даму.

— Все просто. Если ваша карта ложится направо, — я указала, куда должна лечь эта карта, — то выиграли вы. Если налево — то я. То же самое и с моей картой. Если моя ляжет направо раньше, то выиграла я. Если налево — вы. Воля случая, не больше.

— Какая примитивная игра, — усмехнулась Ферро. — Впрочем, игру сложнее ваши мозги вряд ли осилят… Отойдите, отойдите от нее! Чтобы она не могла жульничать! Пусть нас случай рассудит! Он самый честный судья!

Я тщательно тасовала колоду, поглядывая на свои руки.

Тут мелькал тревожным алым пятном, мелькал, мелькал…

Пока я его нечаянно и очень технично не выронила из рук.

Петрович был тут как тут.

Он ухватил эту карту и с ней вместе юркнул под чужую юбку!

И никто ничего и не заметил.