– Один фиг.

– Поверь, нет. Я бы всё отдала, чтобы быть ведьмой вместо предвестника.

Натягиваю на себя шорты и выхожу в гостиную. Он не отстаёт.

– Ключи от машины. – протягивает руку.

Я достаю их из тумбочки и отдаю ему. Мой похититель не спускает с меня глаз ни на секунду. На дворе полицейские так и валяются без сознания.

– Не отвлекайся, снова намокнешь.

Спешу в машину, не хочется снова переодеваться перед ним.

– Ну и корыто.

– Да как ты смеешь обижать мою старушку! Она ещё ни разу меня не подводила.

Наёмник заводит мотор, но он тут же глохнет.

– Ни разу, говоришь. – качает головой.

– Капризничает. Не хозяйка за рулём.

Парень улыбается, а я словно дура пялюсь на красивую улыбку. Наконец машина отвечает ему взаимностью, и мы едем к главной дороге. Только выезжаем, он тормозит и прежде чем выйти, пристёгивает меня наручниками к дверце. Сам же загружает мотоцикл в кузов. Так вот на чём приехал.

Едем молча. Погода всё хуже и хуже, лобовое стекло то и дело покрывают большие капли, ухудшающие видимость. На душе теплится надежда, что мы где-нибудь застрянем. Моё желание исполняется как по щелчку. Наёмнику приходится остановиться у дорожного мотеля, чтобы переждать непогоду. Меня охватывает внезапный страх. А вдруг столкнусь с будущим покойником? Но оборотень выходит один и через минут пять возвращается с ключами от номера. Расстёгивает наручники и прикрепляет к своему запястью. Внутри мотель на удивление чистенький, постель аккуратно застелена, и пахнет свежим бельём.

– Через час принесут ужин.

– Может ты сам заберёшь? – боюсь появления горничной.

– Чтобы у тебя появилась возможность бежать?

Он цепляет железяки к кровати.

– Не хочу сталкиваться с людьми.

– Только не говори, что боишься почуять смерть? – в голосе слышны нотки издёвки.

Ничего не отвечаю. Мы сидим и смотрим дурацкие передачи на старом телевизоре. Наёмник периодически проверяет не улучшилась ли погода, а я продумываю очередной план побега. Уже со счёта сбилась который.

Раздаётся стук. Шарахаюсь в сторону, словно меня пришли убивать. Оборотень следит за моим поведением. Как назло, не выходит себя контролировать. Безумно страшно. Но работница мотеля просто передаёт поднос и уходит. Выдыхаю с облегчением. Пронесло!

Следующее утро встречает ярким тёплым солнцем. Потягиваюсь на кровати. Из-за наручников на запястье синяки.

– Пора ехать. – раздаётся голос с кресла.

Он так и просидел там всю ночь.

Мы выходим на улицу, и я мгновенно чувствую неладное. Мерзкий запах начинает терзать обоняние. Тяжело дышу, не хватает кислорода. Слёзы наворачиваются на глаза. Наёмник замирает. Боль стремительно разносится по всему моему телу, пронзая тысячами острых игл. Ищу того, кому суждено умереть. Впервые не только запах помогает узнать, кто жертва. У отеля стоит молодой мужчина, на лице пугающая мертвенная бледность. Глаза словно стеклянные, неестественные. Я не в силах оторваться от него. Промозглый туман собственного ужаса окутывает и сковывает в движениях. Вся дрожу как в ознобе. Сама смерть пропускает сквозь мою душу свои ледяные костлявые руки.

Наёмник заводит меня за ближайшее здание, боясь привлечь внимание. А я падаю на колени, запрокидываю голову назад и из горла вырывается душераздирающий крик. Он эхом разносится по округе, оповещая нечаянных свидетелей о чьей-то предстоящей гибели.

*Наёмник*

Метания и выискивания девушки сильно настораживают, особенно в сочетании с волчьим предчувствием чего-то нехорошего. Вдруг Кейлин падает на колени и словно из глубин её подсознания вырывается страшный дикий крик. Он разрывает мою душу в клочья. Я закрываю уши, пытаясь заглушить ладонями вопли, но они будто звучат в голове. И тут крик смолкает, но на этом не заканчивается, она кладёт руки на асфальт, пытаясь отдышаться, и продолжает горько рыдать. Каждая падающая капля пронзает моё сердце ножом. У бедной кончились силы. Подхватываю её, чтобы не ударилась головой о землю. Девушка как тряпичная кукла. В сознании, но совсем обессиленная.

– Тот молодой мужчина у центрального входа в мотель, – слёзы так и текут, – он скоро умрёт.

Только Кейлин договаривает и перед взором предстаёт страшная картина. Предполагаемая жертва идёт на стоянку, на дороге заносит машину, водитель не справляется с управлением и автомобиль влетает прямо в него. Сильный удар. Вздрагиваю. Из мотеля и соседних зданий выбегают люди, начинается суматоха. Через пару минут прибывает карета скорой помощи. А я всё крепче прижимаю девушку к себе, стараясь собственным телом отгородить от происходящего. Сирены сравнимы с моими душевными муками, громкие и раздражающие. От тихих всхлипов девчонки, волк внутри воет и сильно скулит.

– Скорая прибыла. – побледневшие губы еле шевелятся.

Механически киваю. Парамедики прикладывают к груди пострадавшего дефибриллятор. Но ничего не помогает. Ни кислородная маска, ни электроимпульсы в сердце.

– Они зря стараются. Мужчина мёртв.

Не отрываюсь от маленького худенького личика, которое вмиг осунулось, словно из неё высосали всю энергию.

– Ты ведь слышишь писк аппарата?

– Да. – слух позволяет расслышать даже больше.

– А я нет. Просто чувствую его вот тут. – она прикладывает ладошку к груди. – Там пусто, от погибшего остался лишь сосуд, который больше никогда не наполнится жизнью. – прикрывает веки от усталости.

Смотрю на Кейлин, а по моей щеке, впервые за долгие годы, стекает слеза. Сейчас девушка такая уязвимая и беспомощная. От её боли привкус горечи у меня во рту.

Тоненькие пальчики касаются моей руки.

– Смерть стала спутником моей жизни много лет назад.

Я вытираю прозрачные капельки с бледных щёк.

– Но привыкнуть к этой боли так и не смогла.

Закрывает глаза и отключается. Поднимаю её на руки и несу к машину. Аккуратно усаживаю на сидение и пристёгиваю ремнём безопасности. Какое-то время просто стою и смотрю на несчастную девушку. Даже без сознания кажется такой сломленной.